"Ольга Крыштановская. Анатомия российской элиты " - читать интересную книгу автора

чем большими ресурсами они располагают. Даже если государство полностью
присвоило себе политическую власть, но в обществе сохранились силы,
контролирующие большие объемы ресурсов другого рода, они становятся
сдерживающим фактором для государства, так как эти ресурсы потенциально
могут быть конвертированы в политический капитал.
В обществе, где нет частной собственности на средства производства
(например, в СССР с 1917 по 1987 г.), власти государственных акторов не
противостояла ни одна другая социальная сила. Экономические классы вовсе не
существовали, и все были равны перед отсутствием собственности. Но такое
общество в то же время не может считаться и бесклассовым. Напротив,
классовое напряжение в нем чрезвычайно велико, но конфликт происходит не
между собственниками и рабочими, а между классами политическими. Причина
этого напряжения - существующее неравенство между правящим и народным
классами. При отсутствии экономического противостояния, противостояние
политическое становится самодовлеющим. Власть политического класса не
ограничивается ничем, так как нет иной общественной силы, способной
противопоставить свои ресурсы ресурсам элиты. Гражданское общество
редуцируется настолько, что ограничивается мельчайшими корпускулами семьи и
трудовых коллективов. Вся жизнь смещается в политическое пространство, любые
события приобретают политический смысл. Экономика полностью подчиняется
политическим задачам правящего класса и становится зоной администрирования.
Если еще возможен спор о критериях стратификации в обществах экономического
типа, то в таких обществах правит, бесспорно, политический класс, так как
больше там править некому.
Государство становится организацией, функции которой расширяются
беспредельно. Оно не только регулирует взаимоотношения между общественными
институтами, устанавливает правила коммуникации, отвечает за безопасность,
но и становится хозяйствующим субъектом. Гражданское общество как зона,
свободная от государства, по сути дела, перестает существовать, так как в
социуме нет места для частной инициативы. Общество, где нет частной
собственности и собственников, поглощается государством. Государственное
тело разбухает, вбирая все новые и новые зоны для своего контроля. В
обществах без частной собственности государство стремится к тоталитарности,
что в конце концов ведет к перегрузке государстваи его кризису.
Государство как организация может иметь несколько центров власти,
каждая из которых устроена иерархически. В развитых демократиях эти центры
институционализированы и представлены "ветвями власти": законодательной,
исполнительной и судебной. В реальности центров власти может быть больше,
что связано как с текущей политической конъюнктурой, так и персональным
фактором (яркий влиятельный политик, возглавивший политический институт,
может на время своего руководства сделать его центром власти в силу того,
что из этого института будут исходить стратегические идеи, или на время ему
удастся добиться перераспределения властных полномочий в свою пользу).
Государство со множеством центров власти Роберт Дал называл полиархией.[64]
Существуют и государства с централизованной властью - моноархии, геометрия
которых подобна пирамиде. Здесь единая иерархия пронизывает государственную
корпорацию сверху донизу, что, правда, не исключает возникновения латентных
центров власти, влияние которых основано не на институтах политической
системы, а на неформальных образованиях.
В политических обществах власть отдельных индивидов есть лишь