"Светлана Крушина. Хроники империи или История одного императора ("Барден" #2) " - читать интересную книгу автора

* * *

Утро начиналось весело, даже, можно сказать, жизнерадостно. Еще до
рассвета Марка разбудили, помешав ему досмотреть приятный сон про солнечный
летний день и радостную смеющуюся Эву, бросили ему чью-то поношенную, но еще
крепкую куртку (со вчерашнего дня он оставался в одной рубахе и озяб
прохладной майской ночью), связали руки и вывели во двор. Двор тонул в
густом тумане, пронизанном первыми солнечными лучами. Прищурившись, Марк
поднял глаза и невольно вздрогнул. На фоне затянутого дымкой нежно-голубого
неба отчетливо вырисовывались контуры некоего зловещего приспособления, в
назначении которого не могло возникнуть никаких сомнений; слишком часто Марк
видел подобные ему. Несомненно, приспособление это, похожее на тощего
верзилу с вытянутой в сторону рукой, дожидалось именно его. В сопровождении
конвойных Марк пересек двор, который быстро заполнялся людьми в медейской
форме, и поднялся на стену, где его встретили медейские офицеры. Среди них
Марк увидел капитана наемников Изолу и давешнего надменного медейца. Похоже,
подумал он, командование решило-таки проверить утверждение Пса и последовать
его совету, то есть предъявить меня как заложника. Он бросил невольный
взгляд вниз, туда, где стояли шатры и развевались касотские флаги. Но лагерь
почти полностью был скрыт туманом; к тому же обзор закрывали зубцы стены.
Ему, однако, удалось вроде бы рассмотреть несколько темных фигур на самой
границе лагеря.
Медейские офицеры окинули Марка свирепо-оценивающими (если только
возможно подобное сочетание) взглядами и перестали обращать на него
внимание. Гораздо больше их интересовало происходящее в лагере противника,
то и дело бросали они вниз обеспокоенные взгляды. Марка же возвели на помост
и поставили рядом с виселицей, поручив заботам конвойных и предоставив
возможность поразмыслить над своим положением.
Размышлять, впрочем, о нем совсем не хотелось, будущее рисовалось Марку
в самых мрачных тонах. Он почти не сомневался, что отцу известно о его
положении. Не было сомнений так же и в том, что отец и пальцем не шевельнет
(и своим офицерам запретит), ради того, чтобы вытащить его, если это как-то
затронет военные интересы империи. Весьма живо Марку припомнился эпизод с
пленением медейского принца Кириана; с ним теперь происходило то же самое.
Но ему, с детства усвоившему формулу "император всегда прав", и в голову не
пришло отца осудить. Хотя, что и говорить, мысли его посещали самые горькие.
Вспомнив отца, Марк вспомнил и мать, Эву, друзей... Что будет с Эвой, если
он погибнет? У нее нет и половины душевной силы императрицы Туве, не говоря
уже об императоре...
Нет, лучше об этом вовсе не думать, решил Марк, только сердце напрасно
истерзаешь.
Среди офицеров произошло движение, очень кстати отвлекшее Марка от
горестных рассуждений, и в первый, ближний к нему ряд, протолкался высокий
человек с головой, повязанной черным платком на разбойничий манер. Марк
узнал в нем Пса. Одежда сидела на нем кое-как, словно он одевался впопыхах,
а лицо выражало сильное волнение. Он окинул Марка быстрым, злым взглядом,
искривив тонкие губы; потом выглянул за зубцы, оценивая обстановку, и сразу
же повернулся к Изоле. Некоторое время они о чем-то быстро и яростно
шептались. Было видно, что эти двое с трудом выносят друг друга, и лишь
крайние обстоятельства заставляют их действовать сообща. Марк очередной раз