"Александр Круглов. Сосунок " - читать интересную книгу автора

И взвилась, загуляла над фронтом, сразу взбудоражив русским солдатам
сердца, заставив их примолкнуть, вспомнить о прошлом, забыть на миг о войне,
любимая "Катюша".
А немцам... Что им наша "Катюша"? Ну, мелодия... Веселая, бойкая,
чуточку грустная... Ну, звучит приятно... Да и только. Что она может сказать
им, что им напомнить? Плевать им, гитлеровцам, на нее. Поиграть только бы
им. Вот что им надо. Мол, ваши "катюши" термитными нас, а нам нипочем - мы
даже исполним вам вашу любимую песню о ней, о Катюше. Вот, пожалуйста,
слушайте. Повеселимся и мы заодно.
И еще азартнее взялись сыпать вокруг солдатика русского пулями. Похоже,
подключился и снайпер, потому как пуля точно, сбоку, вдоль спины и с хлюпом
шмякнулась в термос - у самого дна. Еще одна следом за нею - туда же. Еще и
еще... И хлынул на Ваню горячими струями суп - за пояс, на чресла, побежал
ручьями по прикрытым штанами ногам. Ваня взвизгнул, ошпарен но взвыл:
- О-о-о! - Запрыгал, заметался как заяц. Бешено заплясал.
Немцы аж взревели от такого спектакля. Их восторгу не было, похоже,
предела, конца. Он, этот фашистский восторг, долетел даже до Вани, до наших
передних траншей. Пули хлынули - ну прямо целыми роями, потоками,
разрываясь, стеная, свистя. Но не трогая, не убивая Ваню пока, а лишь
подстегивая, завораживая и ошеломляя его. Репродуктор заливался - ну прямо
лопнет вот-вот. Визг, хохот, свист... И не только у немцев. Похоже, уже кое-
где и у нас. Обидно, горько, конечно... Разве не жаль? Жаль своего. Но и
смешно. Как тут сдержаться. Вот и ржали с фрицами заодно, смеялись и наши.
Но пытались уже и помочь.
- Ложись!- орали. Кто-то, видать, из ближайших окопов, взывал:- Бросай!
Все бросай, дурачок! Сюда!
Но до Вани все это доносилось будто сквозь вату в ушах, сквозь знойный
мутный туман в голове, словно сквозь сон. Ничего не ухватывал, не соображал.
Слышал только, как улюлюкали на все голоса - весело, лихо, взахлеб, палили
вовсю из всех видов личного оружия. И оттого, а пуще всего от обжигающего
его горячего супа, животно, безмозгло орал и подпрыгивал, словно
взбесившийся козлик.
Только ленивый у немцев, должно, не стрелял, так или иначе не принял
участия в этом спектакле. Втягивалось в него все больше, больше и наших. Вся
передовая на этом участке была им уже, похоже, захвачена, до предела
возбуждена.
И тут, видимо, наши не выдержали. Паренька своего, что ли, стало им
жаль, может, гордость заела: что вытворяют-то, фашисты проклятые! Что с
нашим-то делают! Разве можно дальше терпеть, позволять им такое? Ну ладно,
держитесь сейчас, мать вашу!.. Мы вам, гады, покажем!
Застрочили сперва автоматчики - рядом совсем, с того бугорка, что Ваня
с перепугу давеча проскочил. Должно, из нашего ночного дозора (не успели,
поди, до рассвета уйти). Потом "Дегтярев" чуть дальше, глубже ударил. За ним
qkednl другой. А там и "максим"- застучал, застучал, глухо и тупо откуда-то
из укрытия, видно, из "дзота". И пошло, и пошло... И у нас теперь началось.
Теперь все наши включились в стрельбу. Кто из чего, кто чем только мог -
винтовками, автоматами, пистолетами. Пару раз, слева, сбоку ухнул даже и
"пэтээр". Но тотчас умолк. Должно, чтобы не выдать себя окончательно до
того, как полезут немецкие танки, или ценных бронебойных патронов стало
жаль. Но зато заступились за Ваню, запукали и минометы. Правда, ротные