"Антон Краснов. Белый Пилигрим " - читать интересную книгу автора

просто пристыл к гортани.
Она лежала на полу, и на белой ткани ее подвенечного платья
расплывалось, разрасталось кровавое пятно. Створка окна была приоткрыта (это
я углядел чуть позже), и легкий ветерок шевелил прядь волос над ее лбом.
- Лена!!!
Прямо под ее левую грудь был засажен нож. Нож? Я наклонился и увидел,
что это... сосулька, в самом деле напоминающая нож. Орудие убийства начало
таять на моих глазах.
- Лена! - повторил я, падая возле нее.
У нее сделалось белое лицо, губы, с которых ее убийца стер своим
поцелуем помаду, - восковыми. Она слегка шевельнула ими:
- Иэм... пы...
- Что? Кто он? Говори! Говори же! Никогда бы не спросил и ушел, но
теперь... кто ОН?!
- Зачем... ты... - выговорила она. Я приподнял с пола ее голову:
- Подожди! Не надо! Я... позову п-помощь!
Слабая улыбка скользнула по ее губам, и, чтоб мне сгореть в аду вместе
со всем его личным составом чертей и дьяволов, почудилось мне, что ее
бархатные глаза тоже улыбаются печально и нежно:
- Не надо... ничего. Зачем... ты... при... пе-ре... о... о-о...
- Зачем я пришел... приперся? - пытаясь угадать, о чем хочет сказать
она мне своим уже костенеющим языком, задушенно переспросил я и глянул в ее
глаза.
Ничего не успел. Она умерла у меня на руках. Не успел ни узнать имени
убийцы, которого она целовала так, как еще недавно целовала меня, и которому
говорила почти те же слова. Ни позвать на помощь.
Ни даже поздравить с днем свадьбы. Хотя последнее, как вы сами
понимаете, выглядело бы смешным и жутким анахронизмом; нелепостью вроде
букета белых роз и заздравного тоста на поминках...
Сосулька растаяла. Последние капли ее впитались в окровавленную ткань,
и только тут я понял, что Лене уже не помочь, а еще несколько таких капель -
и уже не помочь мне самому. Незваный гость, бывший любовник новобрачной,
найденный у ее мертвого тела... в лице ни кровинки что у одной, что у
другого... Что могут подумать те, кто скоро хватятся невесты и точно так же,
как я, в поисках ее придут сюда? СЮДА!
Я хотел поцеловать ее на прощание, но внезапная вспышка жгучего стыда
вдруг буквально откинула меня от нее. Паяц! Даже сейчас думаешь об эффектных
сценах прощания, ухода?.. Только тут я увидел приоткрытую створку окна,
через которую, вне всякого сомнения, выбрался из здания убийца. Я мельком
выглянул в окно, и уже одного этого короткого мига хватило, чтобы понять:
тем же путем я уйти НЕ МОГУ. Во дворе стояла группа нетрезвых гостей, среди
них Владислав Юрьевич, отец Лены. Все они увлеченно переругивались с
шеф-поваром и несколькими официантами. Кажется, запаздывало какое-то блюдо,
машинально подхватил слух. А это непорядок, стал надиктовывать неуместный
назойливый голос внутри меня. Один французский метрдотель закололся шпагой,
когда узнал, что опаздывает рыба к королевскому столу [Достаточно известный
факт. Так поступил Франсуа Ватель, метрдотель принца Конде.]. Шпага...
закололся... Мне можно уходить только тем путем, каким я пришел сюда.
Я спустился по лестнице и вышел в коридор, шатаясь, как пьяный.
Кажется, когда я пришел сюда, я и был пьяный, а ведь потом выпил еще