"Александр Александрович Крон. Бессонница (Роман)" - читать интересную книгу автора

время каялись и отрекались от своих правильных взглядов его противники. На
Успенского он не сослался ни разу. Раздавались голоса: гнать из партии. Но
тут вступился секретарь партбюро, он сказал, что не надо смешивать
обсуждение основополагающих решений с персональным делом отдельного
коммуниста, и с ним согласились. Было и так ясно, что Вдовин уйдет из
Института, это устраивало всех.
В эти горячие дни никто не вспоминал о старике Антоневиче. Но старик
сумел о себе напомнить. Во второй день в кулуары собрания просочилась
сенсация, на короткое время затмившая события куда большего масштаба:
- Старик Антоневич женится!
Сперва я не поверил. Жениться под восемьдесят лет! Но слухи
подтвердились. В кассу взаимопомощи поступило заявление о ссуде. В заявлении
было черным по белому написано: по случаю вступления в брак.
Через несколько дней прилетел Успенский - единственный, кто мог что-то
знать от самого старика. Разговора о самом главном у нас не получилось, но о
старике мы немножко посплетничали. Паша подтвердил: да, женится. И добавил
подробности. Невесте семнадцать лет. Такая беленькая девочка. Приезжая из
Пущи. Загс не хотел регистрировать. Пришлось оказать давление.
- Послушай, Паша, - сказал я. - Но это же бред...
- Бред? - переспросил он. - Почему бред? Рядом с нами происходили
события почуднее, и мы с тобой не удивлялись...
Через пять с половиной месяцев после женитьбы у Антоневича родился сын.
Несколько дней об этом поговорили, кто-то ахал, кто-то возмущался, кто-то
понимающе покачивал головой, а затем все успокоились и привыкли к тому, что
во дворе Института гуляет с коляской беленькая девочка-мать. И многие,
заглядывая под козырек коляски, находили в твердом немигающем взгляде
крупного щекастого младенца какое-то сходство со стариком Антоневичем.
Весной девочка уехала к себе на родину и не вернулась.
Таков был человек, привезший мне записки от двух дорогих мне женщин.
Одну из них я любил. Другая любила меня. Женился я на третьей.


III. Три Пе плюс Це Аш

Сутки прочь - и новый гость. На этот раз мою отшельническую келью
самолично посещает Сергей Николаевич Алмазов. Сергей Николаевич -
заместитель директора Института по хозяйству и правая рука Успенского. В
настоящее время рука чувствует себя отделенной от тела, чем, на мой взгляд,
и объясняется неожиданный визит. Сергей Николаевич привез мне на подпись
некролог об Успенском, но это только повод, подпись вполне могли поставить и
без меня. Пока я читаю некролог, Сергей Николаевич расхаживает по квартире.
Квартиру мою он отлично знает, но ему доставляет подсознательное
удовольствие обойти ее всю от кабинета до кухни, пощупать книжные полки и
заглянуть хозяйским глазом в ванную. При этом у него такой вид, какой,
вероятно, бывал у Рокфеллера-старшего при посещении подаренной им городу
картинной галереи. Алмазов искренне убежден, что эту квартиру он мне
подарил, и, если не становиться на формальную точку зрения, он не так уж
далек от истины. Квартирой я обязан ему, а он, в свою очередь, обязан мне
своим появлением в Институте. Мы с Сергеем Николаевичем знакомы еще по
фронту, близкими друзьями нас не назовешь, но нас крепко связывают некоторые