"Леонид Кроль, Екатерина Михайлова. Человек-оркестр: микроструктура общения " - читать интересную книгу автора

больнице, никто от нее не слышал ни слова. Ей это было незачем. На её
тяжелом лице навсегда застыло яростное выражение, и с этим свирепым лицом
она неустанно мерила шагами палату - туда и обратно, целыми днями.
А я пристраивалась сбоку и пыталась двигаться точно как она, попасть в
ее ритм, так же размахивать руками, так же хмуриться...
Через пару недель я внесла маленькое изменение. Начала протягивать
дружелюбно раскрытую ладонь в сторону ее сжатого кулака. Несколько месяцев я
только это и делала каждый день по полчаса: тенью трусила рядом, предлагая
ей свою протянутую руку. И все это время она на меня смотрела, как на
стенку - ни звука и вообще никакого знака того, что я существую. Но
однажды... Мэри это сделала! Ее рука рванулась вбок и схватила мою, а потом
так же резко снова отбросила. С этой секунды началась ее долгая борьба с
собственной изоляцией от мира. То она казалась чуть более дружелюбной, то
опять становилась мрачной и свирепой; то на несколько мгновений брала мою
протянутую руку, то неделями к ней не прикасалась. За все это время она так
ни разу на меня и не посмотрела. И все же настал день, когда ее взгляд
встретился с моим. Эти обращенные вовнутрь глаза ненадолго сделались
видящими...
Я не только была уверена в том, что она признала факт моего
присутствия - казалось даже, что она почти довольна им, что ей нравится
человек, разделивший ее потребность шагать. Это очень глубокое переживание:
быть наконец допущенным в мир другого существа после стольких месяцев работы
в вакууме, получить право вторгнуться в такое одиночество".
Частичное и, как правило, краткое уподобление партнеру достигается
различными средствами и пронизывает значительную часть наших взаимодействий
с людьми, впрочем, как оказывается, не только с людьми. В установлении
контакта с животными, особенно с дикими, этот прообраз сближения через
имитацию отмечался многими исследователями естественного поведения зверей и
птиц. Шведский натуралист Ян Лин-дблад описывает этот нелегкий путь к
контакту так: "...звук - надлежащий звук - служит ключом, который подчас
быстро открывает запертые двери. Но чтобы животное и впрямь восприняло нас
как сородича, не худо усвоить еще язык движений - двигаться так же, как оно.
В психическое святая святых своих барсуков я проник после того, как вместе с
ними начал прыгать на четвереньках, фыркая и замирая по всем барсучьим
правилам. (Не волнуйтесь, я не стал барсуком). И пусть дивились индейцы,
глядя, как я мотаю головой, особым образом ворчу и фыркаю, зато гигантская
выдра постепенно признала во мне пусть неладно скроенную, но все же выдру.
Ведь я воспроизводил принятый у этого вида приветственный ритуал".
В обычном человеческом общении моменты уподобления не служат созданию
столь полной иллюзии сходства; даже в любимой нами с детства "Книге
Джунглей" Редьярда Киплинга, где звери сильно очеловечены, клич Маугли (" Мы
с вами одной крови, вы и я!") не делал его неотличимым от змеи или
дико-образа, а только обеспечивал безопасность и возможность общения на
языках разных народов Джунглей. Мальчика при этом за зверюшку никто не
принимал: клич был лишь заклинанием посвященного, знающего Закон, то есть
"своего".
Точные "малые знаки" несловесного уподобления выполняют при
установлении контакта аналогичную роль (кстати, не потому ли все немного
сюсюкают с маленькими детьми, частично их имитируя?). Для уподобления "в
интересах контакта" важна, во-первых, его осознанность (ярко выраженная в