"Пол Кристофер. Призрак Рембрандта ("Финн Райан" #3)" - читать интересную книгу автора

Основа успеха любого аукционного дома заключается в умении незаметно и
тонко убедить потенциального продавца в том, что некое произведение
искусства ему больше не требуется, а покупателя - в том, что тот должен
завладеть им любой ценой. Разумеется, чем выше окажется эта цена - тем
лучше.
Если по завершении сделки у обеих сторон складывалось впечатление, что
все их желания и требования были удовлетворены, то иногда через некоторое
время их удавалось поменять местами: продавец становился покупателем, а
покупатель - продавцом. Такие игры могли продолжаться сколь угодно долго, и
одно и то же произведение всплывало на аукционах по нескольку раз, регулярно
меняя хозяев и оставляя в копилке "Мейсон - Годвин" солидные комиссионные.
Страшила Рональд хвастался, что один тернеровский восход прошел через
его руки одиннадцать раз и принес фирме больше миллиона фунтов комиссионных.
Иными словами, все это очень походило на обычное мошенничество. За год
работы Финн успела убедиться, что в этом мире художники и их творения всего
лишь товар вроде апельсинового сока или сахарной свеклы, а торговля
произведениями искусства - дело ничуть не более честное, достойное и
полезное, чем спекуляция акциями или земельными участками.

На неуклюжем двухэтажном автобусе Финн добралась до метро, спустилась
под землю, доехала до станции "Грин-парк" и опять вышла наверх под серый
моросящий дождь. На Альбермарл-стрит она купила пончик с черникой и самый
большой пластиковый стаканчик кофе и, бережно прижимая свой завтрак к груди,
зигзагами добежала до скромно прикрытого маркизой входа в "Мейсон - Годвин".
Перед сверкающей стеклом и медью дверью Финн тщательно стряхнула все до
одной капельки дождя со своего зонта и только после этого решилась вступить
на черный с красным узором восточный ковер, украшающий паркет приемной.
Уже пробило восемь, и Финн Райан, проведя битый час в различных видах
лондонского транспорта, душного и набитого потеющими людьми, пребывала не в
самом радужном расположении духа. Ее настроение ничуть не улучшилось, когда,
войдя в приемную, она первым делом обнаружила Страшилу Рональда. Он стоял у
резного секретера эпохи Людовика XV и болтал с Уродиной Дорис - цербером,
бдительно охраняющим вход в священные пределы "Мейсона - Годвина".
На самом деле Страшила Рональд носил звучное имя Рональд Адриан Де
Паней-Коттрелл, хотя гораздо чаще его называли Ронни, а иногда - разумеется,
только за глаза - Леди Рон. По утверждению самого Ронни, он был связан
туманными родственными узами с самой королевой. Говорил он с несколько
преувеличенным оксфордским акцентом, имел какую-то научную степень, о
которой, впрочем, предпочитал не распространяться, редеющие черные волосы,
мокрые губы и темные умные глаза, ни на чем надолго не задерживающиеся. У
него было худое, долговязое, какое-то расхлябанное тело, и больше всего он
напоминал бы клоуна из цирка, если бы не дорогие туфли из телячьей кожи от
"Крокетта и Джонса", еще более дорогой костюм в тончайшую полоску от
"Андерсона и Шеппарда" и темно-синий шелковый галстук от "Деже и Скиннера" с
рисунком из крошечных коронок, вероятно тоже намекающих на его высокое
происхождение, в которое Финн нисколько не верила.
Дорис и Ронни обернулись и посмотрели на нее с выражением брезгливого
неодобрения, словно она бестактно прервала интимную и крайне важную беседу.
Финн немедленно смутилась, чего они, разумеется, и добивались, и тут же
рассердилась и на них, и на саму себя. Весь этот британский