"Петр Краснов. Степь (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

шерсти, незамытое копыто, какую-нибудь царапину или помятость.
Там сотни лошадей ходили в степи, грязные с длинной шерстью, облипшей
черноземом и глиною, тощие и худые, питаясь старою травой, которую копытом
приходилось выбивать из-под ледяной коры, здесь эти восемь красавцев,
отборных жеребцов, холились и береглись, как картинки.
- Нельзя выводку, - печально сказал калмык.
- Почему нельзя? - спросил Семен Данилович.
- Там, бачка, такое дело, такое дело! Лошадей и не чистили сегодня
совсем, я напоил, корма задал, вот и все.
- Почему же не чистили? Что они, пьяны, что ли?
- Хуже чем пьяны. У нас, бачка, бунт будет.
- А вот оно что! Позови Парамоныча.
Давно ходили по степи слухи, что коннозаводчикам конец, "Довольно
землей владели казачьей, наша теперь земля", - говорили казаки и крестьяне и
жадно приглядывались к необъятному степному простору... Но это были
давнишние разговоры. Коннозаводчики и военное министерство аккуратно платили
войску арендную плату и "справедливое вознаграждение", приезжали и уезжали
ремонтные комиссии, брали лошадей "на войну", и степь жила прежнею,
медленною, размеренною жизнью. Мало ли что говорили, на все есть закон и
право.
Парамоныч пришел не один. С ним была старуха Савельевна, экономка и
домоправительница. Она плакала, и старик Парамоныч был не весел.
- Что случилось? Почему ребята не были на чистке? Где они? - спросил
Семен Данилович.
- У себя в избе. Заперлись еще с вечера, не выходят. Не хотим, говорят,
буржуям служить. Сами все возьмем.
- Ой, батюшки, - заголосила Савельевна, - да что замышляют-то! Бить,
говорят, будем буржуев да коннозаводчиков. А мы, родный, как же будем-то!
Нас-то ведь с цалмыками, почитай, сорок душ возле завода кормится, мы-то
куда денемся. Старые мы люди, куда мы пойдем?
- Ну, успокойся, Савельевна, - сказал Семен Данилович, - все это вздор.
- Какой же это, батюшка, вздор, когда ко мне приходили... Три дня,
говорят, тебе, старуха, сроку жить в твоей хате, а потом, чтоб и духу твоего
здесь не было, комитет какой-то здесь станет, - голосила Савельевна.
- Комитет? Что за комитет, - спросил у Парамоныча Топольков.
- Да, видите, Семен Данилович, дела какие. Пришли вчера ночью с хутора
двое. Казак да солдат и всех замутили. Вышел, мол, приказ делить землю и все
от коннозаводчиков забирать. И лошадей, и скот, и овец - все поделить.
- У Полякова, бачка, - вмешался калмык, - вчера казаки лошадей
разобрали.
- Каких лошадей, кто говорил?
- Калмык их нашему калмыку говорил. Большевики какие-то с фронта
пришли, первое жеребцов забрали и ремонтную молодежь угнали, Поляков поехал
в Черкасск жаловаться.
- Но по какому праву! - вырвалось у Тополькова.
- Права, Семен Данилович, они никакого не признают, - заговорил
Парамоныч. - Довольно, говорят они нашим ребятам, буржуи кровушку нашу пили.
Пошабашим с ними и все ихнее нам достанется.
- Что за слово такое - буржуи? Никогда у нас такого и слова в степи не
было, - сказал Семен Данилович.