"Петр Краснов. Степь (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

степной шири родились да выросли.
- И не поедят иной раз, да работают. - ну это-то - голодать им не
привыкать стать. Помнишь, Семен Данилович, немец к нам приезжал, вот уж в
каком году не упомню. Сказывали, самый дошлый их немец по коннозаводческой
части, такой немец, что ну ты и только! Вот уж восхищался лошадьми. Ах как
его! Граф Лен... Лем... Мен... Мендорф, что ли?
- Граф Лендорф, - напомнил Топольков. - А на выставке, Иваныч, в
Москве! Что было на выставке, как вывели нашу ставку на паддок - двадцать
кобылок ремонтного возраста и все, как одна, - рыжие, светлые, червонцами
горят, шеи, головки, глаза, ни тебе проточины, ни отметины, сестры родные
так одинаковы не будут. Тут англичане, американцы, немцы, французы как
обступили, да говорят мне: "Да, что вы их из глины, что ли, по лекалу
лепите, что они такие у вас одинаковые". А я, знаешь, и говорю - лепим,
говорю, господа немцы, только не из глины, а из земли, из степной земли
нашей, целины непаханной, да солнцем могучим приправляю, да ветром, хозяином
степ и продуваю, да прокаливаю, чтобы крепче да суше были.
- Да, истинно так.
- Пошли потом в обмер. И подпругу тебе мерили, и охват под коленом -
как одна!
- Да, что ж, Семен Данилович, ведь и правда - лепим по лекалу Помнишь -
лет двенадцать, а то может быть, и пятнадцать тому па зад, вышел приказ,
чтобы, значит, не менее трех вершков ремонт был, ну и дали. Дали и четыре и
пять - сколько хочешь!
- А все, Ахмет Иванович, заметь, самая ладная лошадь, кото рая от двух
до трех вершков, а что выше - непременно тебе с изьяном каким-нибудь будет
лошадь. Уже что-нибудь в ней да не так будет.
- Тоже, Семен Данилыч, помнишь, как кровь потребовали. Ваша, мол,
лошадь простая, грубая, подайте кровь, ну и подали...
- Да, Иваныч, не в одну копейку нам кровь-то эта стала! Господи, что
кобыл перепортили!! То цыбастые, то тонконогие пошли жеребята, совсем в
упадок духа впадать стали, пока направились. Медленное наше дело, Иваныч!
Ошибешься часом - годами по правку делать приходится. Одни из наших
погнались за аттестатом, да за резвостью. В Англии, мол, так делается -
который, мол. жеребчик резвее всех на скачке, тот и производитель отличный,
ну а степь-то по своему повернула. Резвость, мол, резвостью, а ты мне и
фигуру дай.
- Понимали мы это дело, Семен Данилыч, да скупость мешала. Ведь за
жеребца-то раньше мы четыреста да пятьсот рублей плачивали, а тут на те,
выньте-ка шесть-семь тысячев, поневоле задумаешься.
- Ну и пораззорился тогда кое-кто.
Табун напился и, весело играя, пошел в степь. За ним замаячили калмыки
в малахаях, прикрывавших их красные, обветренные на степном морозном ветру
лица лоскутками бараньей кожи.
И снова степь стала черная, безлюдная, пустынная, без единого предмета,
без единого живого существа на всем пространстве до самого горизонта...


2

Жизнь в степи на зимовнике - особая жизнь. Только жизнь на корабле