"Бетина Крэн. Нежное прикосновение " - читать интересную книгу автора

Хардвелл попытался поднять стекло, но быстро оставил эту попытку и хватил
кулаком по крыше, дав знак кучеру ехать быстрей.
Проситель пробежал рядом с каретой еще несколько шагов.
- Мисс Вингейт! - Его напряженный голос начал стихать. - Вы моя
последняя надежда!
Даймонд обернулась и взглянула через овальное заднее оконце на усталую
согбенную фигуру, вскоре исчезнувшую в пыли. Когда ее не стало видно,
Даймонд расслабленно откинулась на сиденье и снова расправила юбки. На душе
было тошно.
Отчаянные нотки в голосе этого парня проникали, гнездились в самых
потаенных уголках сердца... "Моя последняя надежда"... Из головы никак не
шла его героическая попытка преследования кареты. Этот несчастный был одним
из многих, отчаянно нуждающихся в помощи. И всякий раз она, Даймонд,
оказывалась их последней надеждой.
Но почему последней? Почему не первой? Не главной? Ответ она знала, и
знала давно. Видно, таков ее крест - быть палочкой-выручалочкой для других.
Иначе почему ее все время осаждают бедные и несчастные?
Она подняла голову и увидела, что бывший опекун насмешливо разглядывает
ее встревоженное лицо.
- Мне надо было хотя бы его выслушать, - пролепетала она.
- Стремянка с моторчиком, - фыркнул Хамфри, - какая глупость! Вы только
что закончили раздавать тысячи долларов таким же, как он, кретинам.
- Инвестировать, - поправила она. - И могла бы инвестировать на
несколько тысяч больше.
Хардвелл посмотрел на нее в упор и раздраженно фыркнул.
- Ты же не можешь исправить весь мир!
- Я и не собираюсь исправлять весь мир, - она вздернула подбородок, -
просто пытаюсь сделать его чуть лучше... делаю то, что, на мой взгляд,
правильно... то, чему меня учили с детства.
Хардвелл проворчал что-то нечленораздельное, потом опять откинулся на
сиденье и скрестил на груди руки. Оба понимали: здесь она его уложила на
лопатки.
После безвременной кончины отца Даймонд одиннадцать лет назад Хардвелла
Хамфри и его жену Анну назначили опекунами девочки. Они делали все
возможное, чтобы привить наследнице Вингейтов собственные представления о
христианской морали, следили за тем, чтобы Даймонд не была избалована
роскошью, показывали ей изъяны этого мира и воспитывали в ней серьезный,
ответственный подход к собственному богатству.
Усилия опекунов увенчались успехом. С первых дней жизни с ними Даймонд
выказывала необыкновенную склонность к состраданию и филантропии. Она охотно
дарила деньги, еду и одежду всем нуждающимся, но очень рано поняла, что
помочь людям "сделать себя" в этом мире гораздо важней и достойней, чем
просто давать им средства к существованию. К своему шестнадцатилетию Даймонд
уже помогла открыть несколько новых бизнес-предприятий и благотворительных
организаций из личных дотаций и незащищенных ссуд.
Но к моменту рокового восемнадцатилетия щедрость Даймонд снискала себе
всенародную и тревожную известность. Хардвелл и Анна призадумались. Уж не
перегнули ли они палку с принципом "сними с себя последнюю рубашку и отдай
ее ближнему"? Надеясь подготовить Даймонд к жизни в высшем обществе
Балтимора, Хардвелл и Анна обратились за помощью к жене одного из ведущих