"В.П.Козлов. Обманутая, но торжествующая Клио (Подлоги письменных источников по российской истории в XX веке)" - читать интересную книгу автора

С.Болдуин, который заявил, что созданный правительством специальный
подкомитет уже рассмотрел всю совокупность имеющихся фактов и пришел к
выводу, что не может быть сомнений "в аутентичности" письма[31].
Однако привести в подтверждение этого заявления какие-либо доказательства он
отказался, ссылаясь на их агентурный характер.
Объяснение Болдуина не удовлетворило многих членов парламента. Если
письмо подлинное, заявил полковник К.Кенворти, то почему не возбуждается
судебное дело против А.Мак-Мануса, британского подданного, чья подпись также
стоит под письмом? Для нейтрализации подобного заявления министр внутренних
дел консерватор Д.Хикс был вынужден сообщить фамилии членов подкомитета,
проводивших изучение письма, пытаясь авторитетом этих лиц закрыть вопрос о
представлении фактических данных, в том числе полученных агентурным путем.
На последовавшие и после этого требования предоставления доказательств Хикс
категорически заявил: "За нашей ответственностью как кабинета, мы находим,
что письмо подлинное. Таким оно и является в действительности. Уважаемые
члены должны выбрать - верят ли они словам Зиновьева или утверждению
комитета британского кабинета". На реплику о заключении комиссии британских
профсоюзов он вновь повторил: "Я указал, между чем надо выбирать. Уважаемому
депутату представлена свобода верить в то, что ему нравится. Стране
предоставлена свобода верить в то, что ей нравится, и, я думаю, она будет
верить тому, чему верю я"[32].
В середине декабря ситуация с письмом вновь накалилась, причем в
значительной степени в связи с обострением политической борьбы в самом
британском парламенте. 15 декабря со специальной речью по этому вопросу
здесь вновь выступил О.Чемберлен. По мнению Чемберлена, прежнее
правительство "до выхода в отставку произвело расследование, и до самого
последнего момента эта комиссия не могла прийти к заключению - настоящее ли
это письмо или нет". Новое расследование, по заявлению Чемберлена, позволило
установить "весь пройденный письмом путь, от начала до конца", и убедило
членов подкомитета в его подлинности. Касаясь подписи Мак-Мануса, Чемберлен
заметил: "Это совершенно несущественно, была ли подпись Мак-Мануса
действительна или нет. Я знаю, что он находился в то время в Москве. Я также
знаю, что и Зиновьев был в то время в Москве, хотя он это и отрицает.
Мак-Манус нам сказал: "Разве мог Зиновьев мне писать письмо, когда я
находился все время у него под рукой в Москве?" Вы видите, что Зиновьев
находился в это время в Москве, а не на Кавказе, и Мак-Манус - свидетель,
который это подтверждает". Далее, касаясь аргумента Зиновьева о том, что
Коминтерн никогда не назывался "III Коммунистическим Интернационалом",
Чемберлен указал на два номера газеты "Известия", вышедшие в свет за
несколько дней до и после обозначенной в "красном письме" даты, в которых
именно так назывался Коминтерн. "Я отказываюсь от дальнейшего обсуждения
этого вопроса и заявляю, что документ настоящий", - сказал Чемберлен в
заключение своей речи. В ходе дальнейшего обсуждения вопроса Чемберлен
твердо придерживался заявленной позиции[33].
Тем временем продолжался обмен нотами на официальном уровне. 28 ноября
Раковский нотой напомнил правительству Великобритании о том, что специально
назначенная правительством комиссия 4 ноября заявила об отсутствии в ее
распоряжении подлинника "красного письма". "Означенное заявление
авторитетной комиссии, - констатировал Раковский, - лишает всякой почвы
обвинение, выдвинутое господином Грегори против советского правительства в