"Михаил Эммануилович Козаков. Абрам Нашатырь, содержатель гостиницы " - читать интересную книгу автора

знала! Меня во всех городах награждали медалями, но я все-таки такой
несчастный, - повторил он опять. - Розочка, разве может меня полюбить
молодая девушка, когда я такой теперь калека?...
Нёма снял руку с ее плеча, опустил книзу голову, и показалось в тот
момент Розочке, что хочет заплакать, застонать уныло дядя ее - ласковый и
обиженный судьбой. Тихо обняла его, прижалась сама и, если б заплакал теперь
Нёма, не смогла бы от жалости себя сдержать и тоже заплакала бы.
И только немного испугалась, когда Нёма неожиданно обхватил ее,
перебросил к себе на колено и, наклонившись над ней, начал порывисто и
тягуче целовать в губы, в открытую шею и глухо зашептал:
- Розочка, я тебя сразу полюбил, за одну минуту полюбил!... За одну
секунду, - я тебе говорю!... Вот это и есть любовь, - ты про это хоть в
книжках прочитай... Честное слово!...
- Дядя, дядечка... что вы?! Я ведь не та девушка, про которую вы
говорили... отпустите меня на минуточку...
- Та!... Та самая... честное слово!... Пускай твой отец меня выгонит из
дому, но ты - та самая!...
И верил в то сам, что сплетал сейчас горячей паутиной задыхающегося
шепота, и целовал снова нерешительно отбивавшуюся девушку, падавшую каждый
раз тяжелой головой на судорожившуюся подушечку его обрубка-ноги.
Из коридора услышали чьи-то приближающиеся шаги, и, когда в дверях
показалась Елена Ивановна, Розочка уже рассматривала снова ускользавшие от
глаз дядины афишки, а Нёма сосредоточенно закуривал папиросу, облокотившись
на спинку кровати.
- Я уже иду вниз, Елена Ивановна, - увидев ее, заторопилась Розочка. -
Это - мой дядя, познакомьтесь...
И ушла.
Схватив костыли и приподнявшись навстречу вошедшей, Нёма поздоровался с
ней.
И отчего- то прильнула кровь к голове, зашевелилась и раздулась упругая
серьга ноздрей, когда Елена Ивановна вдруг тихо и смущенно сказала:
- Не знаю... но ваше лицо мне так знакомо!...
- Все может быть, - быстро прервал ее Нёма. - Хоть я - калека, но я -
актер, и вы могли видеть где-нибудь мою карточку!... Я вам не буду мешать
тут, барышня: отдыхайте себе на здоровье.
Оставив на кровати - словно для подтверждения своих слов - разноцветные
театральные афишки, он направился к себе в номер.
И сама удивилась и испугалась теперь, оставшись одна, Елена Ивановна:
испугалась неожиданно уроненных слов своих, вырвавшихся помимо ее воли, как
только увидала близко лицо младшего Нашатыря...
Испугалась и того, что вслед за словами уронила и пришедшую вдруг мысль
об этом человеке, выскользнувшую - как скользкая нитка из иглы - из
онемевшей памяти...
Где, когда видела она, Елена Ивановна, этот упрямый нос с горбинкой,
эти мозаичные бегающие глаза, эти губы, как вытянутый клубок юрких
красноватых червей?...
И уже после первой встречи, через несколько дней, все так же Нёма была
память, и робким путником стучалась об ее затворы никому не высказанная
мысль: "где?".