"Елена Ковалевская. Письмо с которого все началось " - читать интересную книгу автора

- Пост ведь, ваше преосвященство, грех вкушать скоромную пищу, - со
всевозможным благочестием отвечаю ему, а то он и сам не знает что грешно, а
что нет. Не зря я все-таки кашку есть не стала, не зря.
- Пост ведь не строгий, не обязательный, а для отшельников и святых
духом, - я, что перемудрила сама себя? Ой, а ведь правда! Эта неделя для
тех, кто хочет жить в строгости и радости святого бытия, да еще - для
больших грешников.
- Все мы грешны на этой земле, ваше преосвященство, и стремится не
преумножать грехи - наш долг перед лицом Господа и матерью Церковью, -
выкручиваюсь я.
Епископ смотрит на меня эдак со значением, словно самая распоследняя
мыслишка ему известна, и он видит меня насквозь. А что он там может
разглядеть? Да я сама не знаю, почему эту бесовскую кашу жрать не стала! Не
стала и все тут!
- Дочь моя, - грозит он мне сухоньким пальчиком. Я такие пальчики по
десятку за раз ломаю. - В тебе говорит уже другой грех, гордыня, - не
сдержавшись, в обалдении уставилась на него. О чем это он? - Не гордишься?
Ну и хорошо, - он читает каждую эмоцию на моем лице. Я воин, а не
проповедник, закулисные интрижки не для меня. Хотя не буду утверждать, что
ничего в них не смыслю, иногда очень даже, особенно если от этого зависит
моя жизнь. - Как поживает сестра Бернадетта? И как дела у настоятельницы? -
уй, какие мы любопытные.
Битых два часа расспрашивал или точнее допрашивал меня епископ
Констанс. Хотелось отделаться ничего незначащими ответами, и хотя я
изворачивалась как могла, но боюсь, все же рассказала ему больше, чем
следовало. Ну, как я могла сказать, что это не его ума дело! Лучше уж
сразиться с двумя десятками идолопоклонников-нуриватов, чем отвечать на его
простые, на первый взгляд вопросы. После того как он дважды предложил мне
вина, я все поняла и мысленно погладила себя по голове. Видимо в еду
подмешали что-то из трав, это должно было развязать мне язык. Зачем? Неужели
разворачивается новая борьба за власть в высших церковных пределах, где даже
не последние бойцы вроде меня - лишь разменные пешки? Целая картина, конечно
же, известна только верхам. Но зачем нас вовлекать сюда? Боевой женский
орден никогда не участвовал в сварах среди мужских, мы единственные занимаем
свою нишу вот уже пару сотен лет и ничего при этом не меняется. Господь
всемогущий, что же назревает? Что затевается?
Под конец беседы я украдкой попробовала старательно навяливаемый мне
напиток, вино было неимоверно сладким и одновременно терпким, что отбивало
все послевкусие, оставляя во рту вяжущий ком. Именно в такие, да еще в
несусветную кислятину подмешивают всякую гадость. Я так и не поняла, что же
именно туда добавили, но некоторые компоненты узнала. Пара глотков и я бы
выболтала все свои самые сберегаемые тайны, даже если бы мне не задавали ни
каких вопросов.

Из кабинета его преосвященства я выбралась на деревянных ногах и с
чугунной головой, а шага через три я наткнулась на моего провожатого.
Интересно он здесь все время стоял или как? Хотя нет, не похоже, вон как
дышит. Значит, его позвали. Ай да епископ - старый хитрый лис! Н-да, по
ордену побродить не удастся. А как бы было удобно - 'я неместная,
заблудилась, а что это вы здесь делаете?'. Не получится! А жаль... С меня