"Елена Ковалевская. Письмо с которого все началось " - читать интересную книгу автора

ведь тоже спрашивать будут, чего, мол, видела, что узнала.
- Ну и куда теперь? - спрашиваю у послушника. Он удивленно хлопает
глазами и выдавливает.
- А разве вы не хотите отдохнуть у себя в келье с дороги? Разве у вас
глаза не слипаются?
Та-ак! А это еще что за новости?! Да что же такое происходит!!!
- А что, должны? - отвечаю я вопросом на вопрос. Мальчишка молчит,
отчаянно мотнув головой из стороны в сторону. Прижать его что ли? Да нет,
опасно. Знать он ничего не знает, а вот рассказать об этом - расскажет. -
Вот что, дружок, проводи-ка меня на конюшню.
- Зачем? - подозрительно спрашивает тот.
- Затем! Я хочу посмотреть как там мой верный друг.
- Какой друг? - у него что, приступ тупости?
- Конь!
- А-а. Ну, я не знаю, мне того...
- Занят, что ли? Так ничего, я сама схожу...
- Нет, нет, я провожу, - затараторил тут же он. Х-м! Видно приказали с
меня глаз не спускать.
И мы пошли. Ну, расстояния тут у них! И с чего бы это? Вроде и
монастырь не настолько уж гигантский, а как идти, так битый час. Похоже,
меня специально ведут дальней дорогой, по периметру, чтобы успеть доложить
начальству, куда мы направляемся. Ох чую, что-то здесь затевается... Ладно,
душа моя, задницу в кучку, и будь наготове.
На конюшне меня ждала еще одна весьма неприятная картина. Мой жеребец
громогласно ржал, и, вставая на дыбы, молотил копытами воздух. Один из
конюхов привалился к стене и держался за грудь, а другой - здоровый детина в
кузнечном фартуке, боязливо жался к перегородке.
- А ну, стоять! - гаркнула я во всю мощь легких. Кузнец вздрогнул и
дернулся. Конь же, наоборот, чуть успокоился, услышав знакомый голос, но все
же продолжал прижимать уши к голове и скалить зубы. - Что здесь творится?!
- Бесовская скотина! - сплюнул кузнец. - Расковался он у тебя,
красавица, но никого к себе не подпускает!
- Да-а? А на какую ногу?
- Ну, так это... На правую, только не подпускает он к себе...
Ой, заливает он мне! Я на подступах к монастырю подкову заднюю левую
меняла, остальные же проверяла, и точно могу сказать, что все было в
порядке. - И что? Тебе то, какое дело, твой конь что ли?
- Дык, непорядок это... - как-то неуверенно протянул мужик. -
Перековать бы полностью надо... - и снова потянулся к узде. Жеребец захрипел
и взвился на дыбы. Кузнец отшатнулся. - Вот бестия!
- Пятый! Стоять! - рявкнула я снова. Конь рухнул двумя копытами на пол.
Конюшня содрогнулась. - Слушай, малый, меня внимательно! - обратилась я к
кузнецу. - Если еще раз подойдешь к коню, пеняй на себя! Он у меня дурной,
никого не подпускает, и если зашибет - не моя забота. А сотворишь что-нибудь
с ним, будешь иметь дело со мной, а потом и Господом Богом, но уже там, на
небе! Ясно?! - под конец я практически орала, тыкая пальцем в потолок.
- Дык мне... - проблеял мужик.
Но я уже не слушала никого. Подошла к жеребцу, тот как послушная собака
ткнулся мне мордой в руку, ища ласки и поощрения. Я похлопала его по носу,
потрепала по шее.