"Елена Ковалевская. Письмо с которого все началось " - читать интересную книгу автора

Сцепила я зубы покрепче и терплю. Зря конечно, но все же. У меня там, в
сумах лепешки спрятаны, вот ими и подкреплюсь попозже. Хоть и хиленькая это
замена, но еда.
Трапеза подходила к концу, а я, пожевав хлеба и выпив кружку воды,
глазела по сторонам. Братья вычищали миски до блеска. Когда все поднялись,
за моей спиной, как по волшебству, очутился послушник, который привел меня
сюда.
- Его преосвященство ожидают у себя... - он с любопытством вытянул шею,
заметив мою нетронутую кашу, затем резко развернулся и, петляя, словно заяц
между братьями, помчался прочь. Чтобы не отстать от него, мне пришлось
поспешить. И что за манера у него носиться как ошпаренному? Ишь как
торопиться. Никак мальчик на побегушках. У нас так с поручениями только
самые младшие послушницы бегают.
Дверь в кабинет епископа внешне ничем не отличалась от остальных, разве
что до нее пришлось долго топать узкими извилистыми коридорами. Любой
орденский монастырь - это осадная крепость, где оборону можно выдержать не
один год. Однако если враг и сумеет ворваться даже во внутренний двор, все
равно увязнет в боях в этих тесных переходах. Тут парочку братьев на один
коридор и довольно, пока не устанут, могут хоть кавалерию сдерживать. Хотя
ни одна лошадь сюда не полезет, в некоторых переходах и я макушкой потолок
царапаю, а уж длиннющие братья и вовсе нагибаются. Мудрые люди этот оплот
веры строили.
Меж тем паренек постучал в дверь, заглянул в помещение, засунул голову,
коротко, но неразборчиво о чем-то доложил, и лишь потом сделал приглашающий
жест рукой. Я зашла и, опустившись на одно колено, поцеловала епископу руку,
на которой красовался перстень с крупным аметистом. Затем, пружинисто
поднявшись, вновь вернулась к двери и, встав перед выходом, стала потихоньку
оглядывать помещение.
Кабинет епископа был роскошен. Вот тебе и обет бедности!... Стены
отделаны лиловой парчой и панелями из мелкоузорчатой темной березы, потолок
опирался на резные дубовые балки, тяжелая мебель украшена позолотой, а пол
устлан мягким баразским ковром.
Его преосвященство обошел стол, уселся в свое кресло, а после указал
мне на табурет, стоящий посреди комнаты.
- Садись, дочь моя. Разговор будет длинным.
Я осторожно присела на самый краешек. Это в обители у настоятельницы я
могла позволить себе усесться свободнее, да и то не всегда.
- Трудный ли был путь? Дороги нынче не спокойны.
Отвечать пришлось так же степенно и размерено:
- Благодарю, ваше преосвященство, - склонила я голову. - Путь был
легкий, препятствий на дорогах никто не чинил. Чего нельзя сказать о самих
дорогах. В графстве Воринкшир и под Рябиничами они совсем отсутствуют, так
что поспешать пришлось медленно.
- Поспешать следует медленно во всех случаях. Спешка, невоздержанность
и необузданный нрав приводят нас на дорогу, которая стелется прямиком в
Ад! - епископ изрекал очевидные богословские истины с таким видом, словно
они только что стали для него очередным откровением Господа. - А ты, дочь
моя, как я знаю, сегодня была очень воздержана в еде. С чего бы?
Вот мы и добрались до первого поворота. Эк его исподволь тянет
разговаривать.