"Дидье Ковелер. Путь в один конец (Роман)" - читать интересную книгу автора

меня понимали. Все слушали, когда я отвечал у доски о какой-нибудь битве
или реке, как будто рассказывал о самом себе. Миллионы погибших: жертвы
войн, наводнений, заговоров - приносили мне хорошие отметки. Но лучшей
наградой была сама возможность изучать рельеф и климат любой страны, не
потому что ты оттуда родом, а потому что она есть на свете. И ведь это
было только начало, предстояло узнать еще столько нового - на всю жизнь
хватит!
Но в шестом классе школу пришлось бросить - в Валлон-Флери не любят
дармоедов. В пять лет малец уже работает "кукушкой" - стоит на стреме; в
семь "стрижом" - стрижет первые кошельки; а в одиннадцать дорастает до
"голубка", разведчика на мопеде, и уходит из школы. Так заведено.
Господин Жироди, наш учитель географии, очень жалел, что я ухожу, хо-
тя мы с ним не так уж много беседовали помимо уроков: я не мастер вести
разговоры, так трудно ухватить нужное слово, они все ускользают и отби-
ваются, как рыбы, когда пытаешься их вытащить из воды, куда приятнее
стоять и смотреть, как они плавают. Господин Жироди сказал, что в жизни
все устроено несправедливо; ему виднее: он прожил на свете уже полвека.
В Марселе, сказал он, в других кварталах, есть нормальные школы, где ни-
каких тебе каракулей на стенках, никаких наркотиков, драк и краж, и я
заслуживаю лучшего, потому что хочу учиться. Он был такой печальный,
когда говорил все это, я никогда не видел, чтобы человек так расстраи-
вался, и подумал: может, оно и неплохо, что я бросаю школу, раз школа -
это так печально.
Господин Жироди пожелал мне счастья и подарил потрясную книгу, трех-
килограммовый атлас "Легенды народов мира". Я ничего не сказал - боялся
расплакаться, мне ведь столько раз внушали: "Араб должен быть гордым";
но подумал про себя: "Да хранит тебя Пророк на всех путях твоих". Просто
повторил, что слышал от других, без особой веры, но с чувством.
Когда я украл свою первую автомагнитолу, "Грюндиг", то отослал ему по
почте в подарок и приложил записку: "От Азиза из 6 "Б", с благодарностью
за вашу доброту". И решил про себя, что, когда вырасту, украду для гос-
подина Жироди машину, чтобы он на ней ездил, а то ему все приходится в
автобусе. А потом как-то забыл и не успел из-за приключений, которые по-
сыпались мне на голову.
Так вот, пока все сидели у костра и рассказывали друг другу про Румы-
нию, Турцию, северную Индию и разные другие страны, откуда их выгнали, я
учил наизусть легенды народов мира, особенно арабские, раз я сам араб. А
поскольку неизвестно, из какой именно я страны, то было вернее изучать
сказки, чем повседневную реальность, ее было сколько угодно в газетах,
которыми я пользовался для упаковки моих магнитол на продажу.
Краем глаза я посматривал сквозь языки пламени на Лилу; она сидела
рядом с Ражко, своим суженым, специалистом по "мерседесам", а он подыг-
рывал на гитаре рассказам о гонениях. Я же подыгрывал своей тоске, расс-
казывая сам себе историю о любовниках из Имильшиль: как юноша из племени
аит Брагим влюбился в девушку из враждебного племени, как из их слез по-
явилось два озера: Исли, озеро Жениха, и Тислит, озеро Невесты (см. стр.
143 моего атласа), в которых сродники утопили их обоих, порознь, чтобы
не допустить нежелательного брака.
Как-то жарким июльским днем в нашей бухте, когда мы с Лилой были
вместе, а потом сидели на камнях, я тихонько нашептал ей на ухо историю