"Дидье Ковелер. Путь в один конец (Роман)" - читать интересную книгу авторакостюм от Эштера, брюки с отворотами, по моде, и классическая рубашка в
полоску с галстуком натурального шелка от Пьера Кардена, - но объяснить, что меня забрали в день помолвки, я не успел, меня сразу повели на раз- бирательство. И тут меня ждал сюрприз. В кабинете комиссара я увидел Плас-Вандома, ювелира из Панье, у кото- рого купил кольцо для Лилы, потому что подарок для невесты порядочные люди не крадут, - так вот этот самый ювелир сидел в кресле, сложив ручки на брюхе. Я выбирал престижную фирму, а когда на красном кожаном футляре белыми буквами вытеснено "Плас-Вандом, Париж", - это солидно. "Садись!, - приказывает мне комиссар. - То есть садитесь". Видно, префект наказал ему, чтобы все было без сучка, без задоринки. Я сел. И тут Плас-Вандом меня как обухом по голове огрел: я, говорит, ограбил его лавку. Комиссар спросил, узнаю ли я футляр. Еще бы не узнать - они его нашли у меня в кармане, когда обыскивали в кафе, я ведь не такой чурбан, чтобы дарить невесте кольцо, едва успели сесть за стол. Но я за него заплатил, выло- жил восемь с лишним тысяч, честь по чести! А Плас-Вандом уперся: цена верная, но кольцо я у него, видите ли, украл. Комиссар спросил, есть ли у меня чек. Я пожал плечами - не стану же я дарить кольцо, завернутое в чек, что я, приличий не знаю! Он предупре- дил, что все, что я скажу, может быть использовано против меня, и я сна- чала чуть не засмеялся - вот и будь после этого честным! - а потом чуть не заплакал, когда вспомнил, что чек-то я и не спросил, забыл - не так часто что-нибудь покупаю. - Cпросите, - говорю, - у Плас-Вандома, чек у него. Хотя сам понимал: сказать такое - все равно что ничего не сказать. вскочил и чуть ему не врезал, но меня удержали и усадили, разорвав по- путно фирменный рукав, так что больше уж я не рыпался, спросил только, когда вернется из отпуска Пиньоль, да и это было не очень удачно, они только обозлились на меня, снова засунули в обезьянник, и там, в компа- нии торчков, я разрыдался, как девочка, потому что такая несправедли- вость случалась со мной первый раз в жизни. Потом я подумал про атлас: он остался у меня в фургончике, который даже не закрывается; если у меня его украдут, это будет еще хуже, чем потеря Лилы; ее я любил просто так, потому что мы вместе выросли, атлас же - бескорыстный подарок человека, который делился со мной знаниями, а это самое главное на свете, это мои корни, моя связь с миром, и вот те- перь у меня все отнимут, а галстук отнимать не стали, чтоб я сам убедил- ся, какой я трус: вешаться не пожелал, зачем-то еще хотел жить. День прошел, как будто перелистнулась страничка, притом пустая стра- ничка. Обо мне все забыли, все, что у меня было, подошло к концу - хотя и была-то самая малость. Впрочем, жаловаться не на что: девятнадцать лет прожил и никому ничего плохого не сделал, не считая Плас-Вандома, кото- рому свернул-таки шею, представив, что вилка - это его голова. Поэтому варево, которое мне принесли, пришлось есть пальцами, так я отметил свою помолвку, ну и ладно, пусть себе Лила станет шлюхой, пусть продается по пять франков за кило живого веса, я так любил ее, так долго и так силь- но, любил только ее одну, жизнь была так прекрасна, когда мы с Лилой ку- пались в море в Ньолоне, и лучше бы старый Вазиль оставил меня гореть в моем "аметисте" на фриунском повороте. |
|
|