"Андрей Костин. Здравствуй..." - читать интересную книгу автора

- Если ты на самом деле такой, каким кажешься, тогда ты понял в чем.
- Я просто хотел это услышать.
Он сжал ладонью прут решетки, сжал так, что заболели суставы пальцев. А
потом тихо сказал: - Мне не надо было вас ни о чем просить.
- Ты был вправе попросить меня о чем угодно... Но не спрашивай почему,
а только выслушай. Мы не увидимся с тобой.
Никита поднял глаза.
- Запомни! Если ничего не изменится в твоей жизни и через много, много
лет ты снова захочешь пригласить меня послушать, как шумит вода в реке,
приходи к старой вышке. Может, я буду ждать.
- Может?..
- То, что происходит, слишком невероятно для нас обоих. Для тебя и для
меня. Может, для тебя все это станет полузабытым сном, а для меня... Тебе
всего тринадцать лет, но ты должен понять...
А потом пришли зимы, долгие и пасмурные, хмурые дни сменяли друг друга,
и Никите было очень одиноко. Но он взрослел, кончил школу, начал бриться,
уехал учиться в Москву и постепенно привык к безысходности.
- Такой уж возраст. Они все теперь замкнутые, - говорили родственники.
- У тебя неприятности? - спрашивала мама.
- Ты не заболел? - волновалась бабушка.
- Он просто много о себе думает, - считали приятели.
- Почему он все время такой скучный? - удивлялись знакомые девушки.
- В тихом омуте... - многозначительно замечала соседка.
- Какой застенчивый! - вздыхала бывшая одноклассница.
Очнулся Никита неожиданно: или суетящаяся, кричащая, слепящая
бесконечная жизнь вокруг наконец взяла свое, или просто пришло время для
новых испытаний. Хотя почему испытаний? Просто он выдумал для себя, что все,
что с ним происходит, - это своего рода барьер, который надо взять, чтобы
прийти в тот бесконечно счастливый день к старой вышке возле дальнего ручья.
Ему так и представлялась жизнь - прямая, как стрела, со множеством
препятствий. Но не свернуть в сторону - иначе собьешься с дороги. И хотя он
сам видел наивность этого образа, придумыв-ать другой он не хотел. Ведь не
столь важно, наивно или рассудочно ты веришь, важнее - во что.
Однажды он словно очнулся на автобусной остановке посреди большого
города. Рядом с ним стояла вихрастая, коротко остриженная девушка с неумело
намазанными губами и размытой тушью возле глаз. От этого глаза ее казались
еще больше и темнее.
Никита почувствовал какое-то неудобство, стеснение, что-то постороннее
вдруг проникло в его мир, нарушило строй мысли, словно сфальшивила струна в
тщательно налаженном инструменте или в комнате больного включили лампочку
без абажура.
Никита поморщился и повернул голову. Тут только до него дошло, что
девушка плакала. Плакала тихо, не всхлипывая, не вытирая слезы со щек. Так
плачут дети, когда их очень обидели.
И была во всем этом какая-то беззащитность жеребенка, бегущего
навстречу паровозу.
Никите стало страшно. Страшно оттого, что он стесняется предложить свою
помощь, участие, оттого, что еще мгновение - и он сделает шаг в сторону,
отвернется и, нерешительно потоптавшись на месте, пойдет пешком до следующей
остановки.