"Андрей Костин. Здравствуй..." - читать интересную книгу автора

билет и через час уже сидел в поезде, который направлялся в город его
детства.
Потом было пять дней пути, два из которых он провел на вокзалах двух
разных городов, ожидая своего поезда, много стаканов пахнущего дымком и
содой вагонного чая, пирожки и мороженое, которые он успевал покупать на
остановках, - на ресторан не было денег...
Ведь не расскажешь всего этого проводнице. Как и не объяснишь себе,
почему все-таки решился приехать...
Выйдя из вокзала, Никита перешел площадь, потом свернул направо, в
сторону старой вышки. Возле большого старого дома с резными наличниками и
потускневшими от пыли стеклами, там, где улочка, извиваясь, ныряла в тень
тополей, Никита остановился. Подошел к чугунной ограде, провел пальцем по
заржавленным прутьям. Машинально сунул руку в карман за сигаретами. На
ограде поодаль сидела нахохлившаяся птица.
Она окунулась в новое свое состояние, как утыкаются лицом в подушку,
когда хочется плакать. Но плакать она не могла - не умела. Слишком
совершенна, подумала она, слишком совершенна...
Она уже не помнила, какая из бесчисленных планет Вселенной была
когда-то их родиной. Планета давно превратилась в чуть слышный шорох частиц,
рассеянных по галактикам. Таким же шорохом стали и жители этой планеты...
Такова уж судьба слишком совершенной цивилизации, когда материальная
оболочка показалась ненужной и все, что считалось сначала душой, потом
разумом, уместилось в облаке информационных частиц, ставших ее "я"...
Пока планета еще мерцала зеленой каплей в пепельных глубинах космоса,
им было куда возвращаться из дальних дорог.
Правда, возвращались они не для того, чтобы повидать друг друга,
точнее, уже не повидать, лишь почувствовать информационное поле, а просто
надо было куда-то возвращаться, иначе дорога не будет дорогой. Они
проносились над опустевшими, рассыпающимися от малейшего сотрясения
городами, их городами, сталкиваясь друг с другом и порождая новые
информационные вихри, и только слышалось на всех волнах и диапазонах:
- Какие смешные и неповоротливые мы были...
- Я видела, как рождались новые звезды...
- Я был внутри умершей звезды...
- Как прекрасны кометы, я хочу окунуться в них снова.
- В путь, снова, снова.
- Снова, снова.
- В путь, в путь...
...Но прошло время, и их планета сделала свой последний виток вокруг
звезды... Всему приходил конец, лишь они оставались бесконечны, как
Вселенная. Она видела, как рождались и погибали цивилизации, как сжимались в
комок целые миры, как растягивалось и сворачивалось пространство и время...
Сначала это восхищало и ужасало... Потом удивляло, пугало... забавляло,
раздражало... И наконец, утомляло и надоедало.
Много раз она кидалась в жар рождающихся галактик, но тепло бессильно
перед бесплодным разумом. Она проникала в тела звезд и планет, проходила с
ними весь путь, от начала до конца, но звезды и планеты погибали, а она
уносилась прочь в вихре космической пыли.
Память возвращала Никиту к событиям той странной осени.
Почему его не любили сверстники, здесь, в городе детства, Никита не