"Любовь Тимофеевна Космодемьянская. Повесть о Зое и Шуре (про войну)" - читать интересную книгу автора

не умел грамоте - научился; кто овладел грамотой - подумывает о дальнейшем
ученье. Откуда же все это, кто принес нам эту новую жизнь? На этот вопрос у
всех был один ответ, одно дорогое и светлое имя: Ленин.
И вдруг нет его... Это не укладывалось в сознании, с этим нельзя было
примириться.
Каждый вечер крестьяне заходили к Анатолию Петровичу, чтобы поделиться
горем, которое остро и глубоко переживали все.
- Какой человек умер!.. Ильичу бы жить да жить, до ста лет жить, а он
умер... - говорил старик Степан Корец.
Через несколько дней в Осиновые Гаи приехал рабочий Степан Забабурин,
наш бывший деревенский пастух. Он рассказал о том, как со всех концов страны
потянулись люди к гробу Владимира Ильича.
- Мороз, дыханье стынет, - говорил он, - ночь на дворе, а народ все
идет, все идет, краю не видно. И детишек с собой взяли, чтоб посмотрели в
последний раз.
- А мы вот не увидим его, и Зоюшка не увидит, - с грустью сказал
Анатолий Петрович.
Мы не знали тогда, что у вечной Кремлевской стены будет выстроен
Мавзолей и еще через много лет можно будет прийти и увидеть Ильича.


СЫН

Анатолий Петрович любил, сидя за столом, брать Зою к себе на колени. За
обедом он обычно читал, а дочка сидела совсем тихо, прижавшись головой к его
плечу, и никогда ему не мешала.
Как и прежде, она была маленькая, хрупкая. Ходить она стала к
одиннадцати месяцам. Окружающие любили ее, потому что она была очень
приветлива и доверчива. Выйдя за калитку, она улыбалась прохожим, и если
кто-нибудь говорил шутя: "Пойдем ко мне в гости?" - она охотно протягивала
руку и шла за новым знакомым.
К двум годам Зоя уже хорошо говорила и часто, вернувшись "из гостей",
рассказывала:
- А я была у Петровны. Знаешь Петровну? У нее есть Галя, Ксаня, Миша,
Саня и старый дед. И корова. И ягнята есть. Как они прыгают!
Зое не было еще и двух лет, когда родился ее младший братишка, Шура.
Мальчуган появился на свет с громким, заливистым криком. Он кричал басом,
очень требовательно и уверенно. Был он гораздо крупнее и здоровее Зои, но
такой же ясноглазый и темноволосый.
После рождения Шуры Зое часто стали говорить: "Ты старшая. Ты большая".
За столом она сидела вместе со взрослыми, только на высоком стуле. К Шуре
относилась покровительственно: подавала ему соску, если он ронял ее;
покачивала его колыбель, если он просыпался, а в комнате никого не было. И я
теперь нередко просила ее помочь мне, сделать что-нибудь.
- Зоя, принеси пеленку, - говорила я. - Дай, пожалуйста, чашку.
Или:
- Ну-ка, Зоя, помоги мне убрать: убери книжку, поставь стул на место.
Она делала все очень охотно и потом всегда спрашивала:
- А еще что сделать?
Когда ей было года три, а Шуре шел второй год, она брала его за руку и,