"Любовь Тимофеевна Космодемьянская. Повесть о Зое и Шуре (про войну)" - читать интересную книгу автора

- А где Зоя? Куда ушла? Почему ее так долго нет?
- Где Шура? - спрашивала Зоя, едва переступив порог комнаты.
И я, когда случалось прийти домой раньше детей, чувствовала себя
странно и неприютно, пока не раздавались на лестнице знакомые шаги. А весной
иной раз становилась у открытого окна и ждала... Словно сейчас вижу: вот они
идут, почти всегда вместе, о чем-то горячо разговаривая, - и сразу тепло
становится у меня на сердце...
... Зоя мягко отнимает у меня портфель и сумку:
- Ты устала, давай я понесу.
Мы идем медленно, радуясь славному весеннему вечеру, и рассказываем
друг другу обо всем, что случилось за день.
- Ты читала? Испанских ребятишек привезли в Артек, - говорит Зоя. -
Фашисты чуть не потопили пароход, на котором они ехали. Вот бы посмотреть на
этих ребят!.. Подумай, после бомбежки, после всего - оказаться вдруг в
Артеке! А там хорошо сейчас? Не холодно?
- Нет, в апреле на юге уже совсем тепло. Розы цветут. Да посмотри на
себя: ты и в Москве ухитрилась загореть, нос-то лупится.
- Так ведь мы уже начали сажать вокруг школы сад. Полдня на воздухе -
вот и загорела. Знаешь, каждый должен посадить дерево. Я, пожалуй, посажу
тополь - люблю, когда тополевый снег идет. И запах у тополя славный, правда?
Свежий-свежий и немножко горький... Ну, вот мы и дома! Скорей умывайся, я
сейчас подогрею обед.
Я умываюсь, но, и не глядя, знаю, что делает Зоя. Она зажигает
керосинку, чтобы подогреть суп, бесшумно ходит в своих тапочках по комнате,
быстро и ловко накрывая на стол. В комнате - чистота, недавно вымыт пол,
пахнет свежестью. На окне, в высоком стакане, две веточки вербы, на которой
словно уснули серебристые мохнатые шмели.
Чистота и уют в нашем доме - дело Зоиных рук.
На ней лежит все хозяйство: уборка, покупка продуктов. Зимой она еще и
печь топит. У Шуры тоже есть кое-какие обязанности: он носит воду, колет
дрова и ходит за керосином. Но "мелочами" он не занимается; как многие
мальчики, он берется только за "мужские" дела и убежден, что полы подметать
и по магазинам бегать ему не к лицу: "Это может каждая девчонка".
А вот и он!
Дверь не просто открывается - она с треском распахивается, и на пороге
- Шура: румянец во всю щеку, руки по локоть в грязи, под глазом, увы, опять
синяк.
- Была игра! - весело объясняет он. - Добрый вечер, мама! Уже умылась?
Вот твой стул. Сейчас и я умоюсь.
Он долго плещется, фыркает и одновременно рассказывает о футболе с
таким увлечением, словно, кроме футбола, ничего на свете не существует.
- А перевод с немецкого когда будет? - спрашивает Зоя.
- Поем - переведу.
Я принимаюсь за свой поздний обед, дети ужинают. Сейчас все разговоры о
том, каков будет школьный сад. Я слушаю и понимаю: ребята готовы посадить
вокруг своей школы все деревья, какие им только известны.
- Почему ты говоришь, что пальма не будет расти? Вот я в "Огоньке"
видел фото: пальмы, а кругом снег. Значит, они отлично переносят холод.
- Что же ты сравниваешь крымскую зиму и нашу, - спокойно возражает Зоя.
Потом поворачивается ко мне: - Мама, а ты мне что-нибудь почитать принесла?