"Любовь Тимофеевна Космодемьянская. Повесть о Зое и Шуре (про войну)" - читать интересную книгу автора

Еще одно привлекало к нему людей: он был на редкость правдив и
прямодушен. Если кто-нибудь приходил к нему за советом и он видел, что
человек этот неправ, он не задумываясь говорил!
- Неправильно ты поступил, я на твою сторону не стану...
"Анатолий Петрович никогда душой не покривит", - нередко слышала я от
самых разных людей.
При этом он был очень скромен, никогда не кичился своими знаниями. К
нему охотно шли за советом люди гораздо старше его, даже старики, уважаемые
люди на селе.
В самом деле, его можно было спросить решительно обо всем, и он на все
умел дать ответ. Он очень много читал и хорошо, понятно рассказывал о
прочитанном. Зоя подолгу сиживала в избе-читальне, слушая, как он читал
крестьянам газеты и рассказывал о событиях, которые тогда переживала наша
страна, о гражданской войне, о Ленине. Всякий раз слушатели засыпали его
градом вопросов:
- Анатолий Петрович, вот ты говорил про электричество, а теперь скажи
про трактор - это, верно, еще почудней будет? Где же такой махине
повернуться на ваших полосках?.. А вот еще: неужели и вправду есть такая
машина, что и жнет, и молотит, и чистое зерно в мешок ссыпает?..
Однажды Зоя спросила меня:
- А почему папу все так любят?
- Ну, а ты как думаешь?
Зоя промолчала, а вечером того же дня, когда я укладывала ее, сказала
мне шепотом:
- Папа умный, все знает. И добрый...


"ЛЮДЕЙ ПОСМОТРЕТЬ, МИР ПОВИДАТЬ!"

Когда Зое исполнилось шесть лет, мы с мужем решили поехать в Сибирь.
"Людей посмотреть, мир повидать!" - как говорил Анатолий Петрович.
И вот дети впервые поехали на лошади до станции, впервые увидели
паровоз, услышали неумолчный говор колес под полом вагона - беспокойную и
задорную песню дальнего пути. За окном мелькали деревни и села, стада на
лугах, реки и леса, проплывала широкая степь.
Путешествие наше продолжалось целую неделю, и все это время нам с
Анатолием Петровичем отбою не было от вопросов: "А это что? А это зачем?
Почему? Отчего?" В дороге обычно хорошо спится, но ребята были так полны
всем виденным, что днем их невозможно было уложить. Шура все-таки уставал к
вечеру и засыпал сравнительно быстро, но Зою и вечером нельзя было оторвать
от окна. Только когда стекло заливала сплошная синяя тьма, девочка со
вздохом поворачивалась к нам.
- Не видно уже ничего... одни огоньки... - с сожалением говорила она и
соглашалась наконец улечься.
На седьмой день мы приехали в город Канск, Енисейского округа. Городок
был маленький, дома одноэтажные, деревянные, и тротуары тоже деревянные.
Ребят мы отвели в гостиницу, а сами отправились в отдел народного
образования, чтобы выбрать село, где мы могли бы учительствовать вместе, в
одной школе. Нам дали назначение в село Шиткино, и мы решили сразу, не теряя
времени, двинуться туда. С этим решением мы и вернулись в гостиницу - и