"Зенон Косидовский. Когда Солнце было богом" - читать интересную книгу автора

воображение, что Лэйярд решил совершить путешествие в Багдад, Дамаск и
Персию.
Ежедневно, закончив работу в лондонской адвокатской конторе, Лэйярд
запирался у себя в комнате и, обложившись стопками книг, усердно готовился к
будущему путешествию. Он учился пользоваться секстантом[2] и компасом,
составлять географические карты, оказывать первую помощь в случае несчастья,
а также знакомился со способами борьбы с тропическими болезнями. Он не
разлучался со словарями, стараясь познать тайны языков Ирака и Ирана.
В 1839 г. 22-летний Лэйярд бросает работу в адвокатской конторе и
вместе со своим товарищем отправляется на Ближний Восток. Он ездит верхом на
лошади от деревни к деревне, ночует в хижинах гостеприимных туркменов или в
шатрах арабских пастухов. Своей простотой, неприхотливостью и общительностью
англичанин быстро завоевывает расположение местных жителей, нравы и обычаи
которых он с большим интересом наблюдает.
Свои приключения Лэйярд описывает изо дня в день с исключительным
талантом. Эти записки превратились позднее в двухтомный труд под названием
"Ниневия и ее остатки". Это сочинение стало необыкновенно популярным.
"Я с восторгом и благодарностью вспоминаю те блаженные дни - пишет
Лэйярд, - когда мы, вольные и беззаботные, покидали на рассвете убогую
хижину или шатер и отправлялись, куда глаза глядят, не заботясь о времени и
расстояниях, ехали, чтобы к заходу солнца остановиться на ночлег у подножья
каких-то руин, там, где раскинули свои шатры кочевники-арабы..."
В апреле 1839 г. Лэйярд добрался до Мосула, местности, расположенной в
верховьях Тигра. Отсюда молодой путешественник совершил несколько поездок в
глубь пустыни, раскинувшейся во все стороны, где и увидел впервые
легендарные холмы, скрывавшие от людских глаз руины древнейших поселений. С
той поры Лэйярд стал их страстным исследователем. Его интерес вызвала прежде
всего возвышенность, где, согласно местным преданиям, должны были находиться
развалины города, основанного библейским Нимродом, потомком Ноя. Арабы
представляли его себе могучим великаном и свято верили, что кости Нимрода
покоятся именно там.
Лэйярд пришел к выводу, что арабские легенды имеют какие-то реальные
основания. Он рассуждал, что даже в том случае, если предания, связанные с
именем Нимрода, являются плодом религиозной фантазии, то все равно не
следует исключать возможности, что холм таит в себе остатки одного из
древнейших поселений в истории человечества.
"По расположению холма, - пишет Лэйярд в своих дневниках, - нетрудно
было понять, что это и есть то самое возвышение, которое описывал Ксенофонт,
и у подножья которого стояли лагерем "Войска Десяти Тысяч". А руины - те
самые, что видел воочию греческий полководец двадцать два века тому назад.
Уже тогда это были развалины какого-то древнего города."
Бродя по холму, Лэйярд то и дело натыкался на глиняные черепки, обломки
кирпичей и обветшалые куски базальтовых рельефов. Среди арабов ходили
легенды, что под землей кроются какие-то чудовища, высеченные из черного
камня. Постепенно в молодом исследователе крепла уверенность, что холмы
действительно скрывают от людских глаз несметные археологические сокровища.
"Распаленный любопытством, - пишет он в записках, - я решил при первой же
возможности детально исследовать эти единственные в своем роде памятники
древности".
Но кошелек с деньгами, захваченными из Лондона, сильно похудел, и