"Огюстен Кошен. Малый народ и революция (Сборник статей об истоках Французской революции) " - читать интересную книгу автора

человеческий ищет единства, а они увеличивают число специфических законов;
поэтому они - результат скорее опыта, нежели умозритель-

1 Annales rйvolutionnaires, avril - juin 1908, p. 350.
2 Paris, Alcan, 1895.
3 De la contingence des lois de la nature.


172

ных построений, дело рук не философов, а ученых - по крайней мере, так
происходит в наше время, когда новая философия объясняет их и
приспосабливается к ним.
Вот что вдохновило г-на Дюркгейма продолжать это движение, стать
Пастером социологии - последней из возникших, самой сложной, но и наименее
продвинутой из всех гуманитарных наук, основатели которой - Конт, Милль,
Спенсер - положили начало этому особому виду науки о душе.
По правде говоря, это какой-то "философский" Пастер, который исходит
прежде из теории, чем из фактов, и устанавливает правила метода до того, как
сделает открытия. Но, по крайней мере, эта аналогия придает особую силу
критике Тэна и приводит его если не к основанию новой науки, то хотя бы к
полному разоблачению недостатков старой. Эти недостатки происходят от того
подчиненного положения, в котором ее еще держит опека старшей сестры -
психологии. Поэтому в наши дни явилась психосоциология, как в свое время
была химико-биология д-ра Пуше: это несовершеннолетняя наука, она не
определила своих законов, своего метода, который отличен от метода
психологии; отсюда неизбежные недостатки: неясность, неполнота,
неспособность точно указать поле своих наблюдений, отбросить нелепые
гипотезы первого встречного.
Г-н Дюркгейм не говорит ни о Тэне, ни о якобинизме. Но его критика
будто создана для них: ведь Тэн в истории - мастер психологического метода,
а якобинская проблема - образец социальной проблемы. Это орудие не подходит
для затеянной работы - вот секрет неудач этого труда. К тому же именно в
книге г-на Дюркгейма мы найдем их список; взгляните.


173

Психологическая школа, говорит нам г-н Дюркгейм (с. 110 и далее),
уделяет слишком много внимания намерениям, когда хочет объяснить социальные
факты, но недостаточно внимания - обстановке. Она видит лишь корыстные
побуждения там, где действует более могущественная причина, медленная и
глубинная работа социальных институтов, отношений. Точно также и Тэн
говорит, например, что в 1790 г. стихийно создавались народные общества,
потому что чувствовалась необходимость объединения в условиях анархии, - как
будто такой значительный факт мог быть сиюминутным делом и делом расчета и
как будто уже в течение тридцати и более лет сотни масонских, философских,
литературных и т. п. кружков не приучали целый класс и публику к
политическим нравам обществ и к догме прямого суверенитета.
Наши психологи, продолжает г-н Дюркгейм (с. 123, 131), сводят