"Огюстен Кошен. Малый народ и революция (Сборник статей об истоках Французской революции) " - читать интересную книгу автора

механизма есть целый разряд фактов, которые по самой своей природе остаются
неизвестными хроникерам и скрытыми от искушенных подозревающих1.
Взгляните лучше на свидетелей Тэна, на всех этих интендантов,
комендантов провинций, епископов, нотаблей всех степеней; они присутствуют
при Революции, они в ней ничего не понимают. Они отмечают факты, а движущие
силы, средства ускользают от их глаз. Послушать их, так причина
беспорядков - "возбуждение", творец их - "народ", цель - "всеобщее
разрушение". Тэн вслед за ними будет говорить о "стихийной анархии", и это
то же самое, что признаться в неведении. Из подобных источников можно
составить хорошую фактическую историю, показав внешние действия демократии и
их результаты, но ничего сверх этого. Несмотря на большое количество
свидетелей и на точность деталей, эта история, такая точная материально,
является

1 См.: Bryce. The American Commonwealth, 1907, II, p. 3, 4 и
Ostrogorski. La democratic et l'organisation des partis politiques, 1903, I,
предисловие.


144

загадкой идейно, и критика г-на Олара остается справедливой.
Она, как видно, зависит от общих причин: тогда нет ничего удивительного
ни в том, что г-н Олар не первый пишет такую критику, ни в том, что Тэн не
один дает к этому повод. За десять лет до "Происхождения современной
Франции" Кине уже жалуется на авторов, придающих Революции вид сражения без
вражеской армии: "Представьте себе в открытом поле одну армию, которая
бросалась бы с яростью на облака пыли; сколько трупов будет после этой
схватки! Это как помешательство Аякса"1. Это та же мысль и даже тот же
образ, что у г-на Олара. Она приложима, действительно, к целому классу
историков, от которых Тэн, в итоге, воспринял в большом масштабе метод и чьи
произведения он резюмировал, - это класс историков фактов,
историков-эмпириков, если можно так сказать, таких как Созэ, Мортимер-Терно,
позже Виктор Пьер, Сиу, и за ними множество провинциальных эрудитов, людей
ученых и любящих точность, немного робких, которые прежде всего доискиваются
материальной правды, не беспокоясь о правдоподобии общей картины. С ними
дело обстоит так же, как и с очевидцами того времени. Они добросовестно
изучали, честно рассказывали. Но они не поняли.
Таким образом, Тэн не один в этом повинен. И тем не менее только на
него и должны были напасть, и вот почему: как и историки широкого обзора
школы Мишле, он охватывает Революцию в целом, рассматривает революционный
феномен как он есть и в то же время собирает факты, источники,

1 Rйvolution, 1865, I, p. 11.


145

называет, считает и цитирует, как и историки-эмпирики, - это колоссальная
работа, и он первый попытался ее осуществить. Поэтому естественно, что это