"Огюстен Кошен. Малый народ и революция (Сборник статей об истоках Французской революции) " - читать интересную книгу автора

Как следует писать историю Революции и прогресса демократии вообще? Нет
никакого сомнения, что новое правление - правление народа, общественного
мнения, законно возведенного в ранг высшей власти, относится к историкам не
так, как старое. Но могут ли они остаться верными старым методам? Новый
суверен ничего не имеет общего со старым, кроме места, которое он занимает.

Что такое официальное царствование общественности, свободного народа,
народа-правителя? Для теоретиков этого строя, "философов" и политиков,
начиная с Руссо и Мабли и кончая Бриссо и Робеспьером, настоящий народ - это

1 Taine historien, p. XI et 323.


119

идеальное существо. Всеобщая воля, гражданская воля намного превосходит
актуальную волю, как божественная благодать господствует и возвышается над
природой в христианской жизни. Как сказал Руссо: всеобщая воля - это не воля
большинства, и она права перед ней; свобода гражданина - это не свобода
человека, и она исключает ее. Настоящий народ в 1789 г. существует лишь
предположительно, в сознании или воображении "свободных людей", "патриотов",
как тогда говорили, "сознательных граждан", как сказали бы мы, то есть в
сознании небольшого количества посвященных, завербованных с юности,
беспрерывно приучаемых и всю жизнь воспитываемых в философских обществах -
мы называем их обществами мысли - по науке свободы.
Ибо это действительно наука, дисциплина: эта свобода уже потому, что
она теоретическая и абсолютная, несоизмерима с актуальным, реальным
положением наших желаний и нужд. Вольнодумцем не рождаются, еще менее им
становятся на свежем воздухе реальной жизни, полном религиозных и других
веяний, кастовым, корпоративным, сословным духом, духом землячества и
семейственности. Плоть слаба: большинству людей нужна помощь извне,
превосходящая их силы, которая избавляет их от всего этого, спасает, против
их воли, от "фанатизма" (религиозного духа), от "аристократии" (лояльности),
от "эгоизма" (духа независимости) и ставит их на безличную точку зрения
"человека и гражданина". Отсюда необходимость методической, то есть
"философской" (мы говорим - "вольнодумной") подготовки, необходимость особой
среды, то есть обществ мысли, где под колпаком, укрытая от контакта с
реальной жизнью, в


120

некотором граде равных, исключительно умственном и идеальном, формируется
душа философа и гражданина. Отсюда также необходимость употреблять силу и
хитрость против большинства людей, не относящихся к этим привилегированным
носителям сознания и разума. Это обязанность посвященных. "Надо заставить
людей быть свободными"1, - сказал Руссо. Якобинцы 1793 г., имевшие дело со
взрослыми людьми, принимались за это с помощью террора; якобинцы 1909 г., у
которых есть время позаботиться о детях, - вводя принудительное преподавание
и узаконивая раскрепощение умов. Навязанная таким образом свобода - это