"Огюстен Кошен. Малый народ и революция (Сборник статей об истоках Французской революции) " - читать интересную книгу автора

во Франции в течение нескольких лет революции, когда реальная родина и
"общественная" родина имели одни границы и одних врагов, - вы знаете - это
был недолговечный альянс; последняя (общественная родина) расширилась - она
стала интернационализмом и не сохранила признательности к стране, давшей ей
на какое-то время приют.
Нет более могущественных уз, нежели эти, - ибо они обладают блеском
добродетели (служение обществу) и грубостью эгоизма (следование своему
непосредственному интересу). И вот еще одна из ситуаций, которые порождаются
общественным делом и в которых воля субъекта - ничто. Общество
сориентировало его рассудок в другую сторону, нежели в реальности, и оно же
связывает его с братьями всей силой своей заинтересованности;


39

поскольку оно сформировало его ум, оно распоряжается и его волей.
Этот факт надо отметить, так как он оправдывает принцип новой морали:
что полезно - то хорошо, и что разумно - то истинно. Существует, точно
существует некоторое государство, где основа привязанности - эгоизм, где
личное благо неотделимо от общего блага. Раз так - то зачем учителя,
авторитеты? Какая надобность навязывать их людям, которых так легко убедить?
Зачем требовать жертвы там, где заинтересованность приведет прямо к цели?
Вот так и осуществилась вторая из так называемых философских утопий - об
общественной выгоде. Вот секрет странного братства, которое объединяет этих
эпикурейцев и скептиков, Вольтера и д'Арженталя, д'Аламбера и Дидро, Гримма
и Гольбаха или, скорее, привязывает самыми их изъянами к их интеллектуальной
родине. Этот факт отражен в знаменитом философском мифе о возникновении
общества в результате слабости людей, которая сближала их для совместной
защиты. Нельзя придумать ничего более ложного о реальных обществах,
рожденных энтузиазмом и силой, во вспышках огня на Синае, в крови мучеников
и героев. Но зато и нельзя вернее сказать об интеллектуальном обществе,
которое мы описали. Братья рассказывают нам только свою историю, подобно
упомянутому дикарю - это только их портрет. Такова природа нового общества,
что союз здесь основывается на том, что в другом месте его бы разрушило: на
материальных силах, на силе эгоизма и бездеятельности.
Это замечательно выражают масонские символы: Соломонов храм,
инструменты архитектора и прочее. Град облаков - это здание, а не живой


40

организм; его материалы инертны, сбалансированы, сложены по определенным
правилам, по объективным законам. XVIII век еще допускал вмешательство
великого архитектора, вольтеровского "часовщика", некоего законодателя,
располагающего по определенным законам человеческий материал. Современное
масонство упраздняет этот персонаж и правильно делает: социальный закон -
это закон имманентности, он самодостаточен, и этой пародии на Бога здесь уже
нечего делать.
Мне не нужно говорить вам, как этот могучий союз открылся миру, как
малое государство вступило в борьбу с большим, так как в этом случае я бы