"Огюстен Кошен. Малый народ и революция (Сборник статей об истоках Французской революции) " - читать интересную книгу автораих ужинов, очаровательных подруг, их ссор или успехов или перечень
остроумных словечек. Что и говорить - это весьма неблагодарная работа, поскольку вся привлекательность и интерес для публики заключаются именно в этих аксессуарах. Чем была бы метафизика Вольтера без его острот, слава многих мыслителей без их переписки с женщинами, и чем были бы издания "Энциклопедии" без ее переплетов? Однако оставим переплет, эту красивую коричневую с золотом обложку, которую вы столько раз видели, и поговорим о самой книге, которую вы никогда не открывали; к тому же, благодарение Богу, это и не нужно, и вы заранее это знаете. За сто пятьдесят лет изменилось все, кроме философии, которая сменила лишь имя (теперь это называют свободомыслием) и восприятие которой изменяется так же мало от человека к человеку, как и от века к веку. Дидро-собеседник, Дидро-эрудит, бесспорно, был привлекателен и 21 своеобразен. Но Дидро-философ похож на всех своих "братьев", и я избавляю вас от описания подробностей. Но если описывать излишне, то объяснить весьма трудно. Что такое наши философы? Обычно отвечают: это религиозная секта; и действительно? налицо все ее внешние признаки. Первый признак - ортодоксальность. "Разум для философа, - пишет Дидро в "Энциклопедии", - то же, что благодать для христианина". Это принцип наших вольнодумцев: "Наша вера - в разуме". Таким образом, от братьев требуется не этому культу, так и другим: спасение - в доброй воле. "Даже в хижинах ремесленников есть философы", - говорит Вольтер; это выражение соответствует нынешнему "слепая вера"*. А д'Аламбер пишет Фридриху II в 1776 г.: "Мы, подобно евангельскому отцу семейства, звавшему гостей на пир, заполняем как можем вакантные места во Французской Академии литературными хромыми и калеками". Итак, примут любого безмозглого тупицу, лишь бы он был "настоящим философом", а тот, у кого есть голова на плечах, будет исключен, если он мыслит независимо. Это предубеждение очень сильно и поощряет такой квиетизм разума, который более вреден для ума, чем квиетизм веры для воли. Ничто не наносит такого ущерба достижениям разума, как его культ: ведь получается, что больше нельзя пользоваться тем, что обожаешь. * Выражение "слепая вера" (foi du charbonnier) дословно переводится как "вера угольщика". - Прим. перев. 22 В отношении дисциплины философия не менее требовательна, чем в вопросах правоверности. Вольтер не устает проповедовать братьям единение: "Я бы хотел, чтобы философы могли составить единый корпус посвященных; тогда я умру довольным", - пишет он д'Аламберу; и еще, в 1758 г.: "Собирайтесь, и будете хозяевами; я говорю вам это как республиканец, но речь идет также о словесной республике; о, бедная республика!" Эти чаяния "патриарха" |
|
|