"Бернард Корнуэлл. Честь Шарпа ("Шарп" #16)" - читать интересную книгу автора

лошади капитана Д"Алембора, смотрел на десять рот Южного Эссекса, которые
выстроились перед божьим человеком. Несомненно, они задавались вопросом,
почему после стольких лет, свободных от подобных дел, они должны слушать,
как их пугает лысый толстяк, говорящий, что они должны заслужить
благословение. Шарп не слушал проповедь. Он думал о том, как убедить
маркитанта купить мула, при том, что у него уже есть полдюжины, чтобы тащить
его скарб.
И тут появился "торговец лентами".
Преподобный Себастьян Уистлер перечислял благословения Бога: свежий
хлеб, любовь матери, только что заваренный чай и тому подобное, когда Шарп
заметил, что весь батальона смотрит не на проповедника, а в другую сторону.
Он тоже посмотрел туда и увидел, что к полю, тактично выбранному для молебна
подальше от испанских католических глаз, едут два испанских офицера и
испанский священник.
"Торговец лентами" ехал впереди двух своих компаньонов. Это был молодой
человек, одетый так роскошно, так ярко, что вполне заслужил прозвище, какое
британские военные дают утонченному денди. Молодой человек носил
ослепительно белый мундир, обшитый золотым кружевом, украшенный синей
шелковой лентой, на которой сияла серебряная звезда. Отвороты его камзола
были алыми - и точно такого же цвета была кожаная сбруя его лошади. К седлу
были подвешены ножны, инкрустированные драгоценными камнями.
Батальон, игнорируя запреты преподобного Себастьяна Уистлера, который
настаивал, что они должны быть довольны своим скромным положением и не
жаждать богатства, которое только введет их во искушение, наблюдал, как
человек, одетый в великолепный мундир, проехал за спиной проповедника и
остановился в нескольких шагах от Шарпа.
Другие два испанца остановили коней в пятидесяти ярдах. Священник,
сидевший на крупном, прекрасном гнедом, был одет в черное, шляпа надвинута
на глаза. Другой человек, думал Шарп, был генерал, не меньше. Это был тучный
высокий испанец в отделанном золотым кружевом наряде, который, казалось,
пристально смотрел на офицера в форме стрелков.
У молодого человека в великолепном белом мундире было тонкое, гордое
лицо; его глаза смотрели на англичанина с презрением. Он ждал, пока
проповедь не закончится, пока полковой главный сержант не скомандует параду
"смирно" и "на караул", и лишь тогда заговорил на английском языке:
- Вы - Шарп?
Шарп ответил по-испански:
- А кто вы?
- Вы - Шарп?
Шарп понял по преднамеренной грубости "торговца лентами", что его
инстинкт был прав. Он чуял неприятности, но теперь, когда они были здесь,
рядом, он не боялся их. Человек говорил с презрением и ненавистью в голосе,
но человека, в отличие от бесформенного страха, можно убить. Шарп отвернулся
от испанца:
- Полковой главный сержант!
- Сэр?
- Здесь генерал! Генеральский салют!
- Сэр! - Полковой главный сержант Мак-Лэйд, обернулся к построению,
заполнил воздухом легкие, и выкрикнул так, что эхо отдалось в полях: -
Ба-таль-ооооон! Генеральский салют!