"Георгий Корниенко. Холодная война (Свидетельство ее участника) " - читать интересную книгу автора

неограниченного во времени послевоенного сотрудничества США и СССР в
интересах обоих государств и всего мира. Размышляя над этим, я не раз
задавался вопросом: на чем, собственно, основывалась такая его уверенность?
Определенным ответом, думается, могут служить следующие соображения,
относящиеся еще к 1943-1944 годам.
В журнале "Форчун", издающемся в США для деловых людей и отличающемся
аналитическим, непропагандистским подходом к рассматриваемым проблемам, в
специальном приложении к номеру за апрель 1943 года, озаглавленном
"Соединенные Штаты в новом мире", можно прочитать: "Россия предпочтет мир в
Европе ее коммунизации. Аргументы в пользу этого предположения состоят в
том, что Троцкий мертв, Россия после войны будет слишком слаба для агрессии
в Европе, даже для идеологической. Сутью сталинизма является использование
коммунизма в качестве инструмента русской национальной внешней политики, а
Россия как государство, хотя она постепенно расширялась на протяжении веков,
нуждается не столько в новых землях, сколько в безопасности на границах.
Если такая безопасность будет ей обеспечена (выделено мною. - Г. К. ), она
скорее всего сосредоточит свое внимание на развитии своих огромных
внутренних ресурсов". Примечательна, по-моему, такая деталь - этот вывод был
сделан журналом "Форчун" еще до роспуска Коминтерна, о чем было объявлено 15
мая 1943 года.
О том, что в данном случае "Форчун" выражал мнение, совпадавшее с
мнением Рузвельта и его окружения, свидетельствует аналогичное по смыслу
высказывание Уэллеса, относящееся к 1944 году: "Нынешнее советское
правительство дало ясно понять, что оно отказалось, по крайней мере
временно, от идеи мировой революции...По окончании войны главные усилия
советского правительства, несомненно, на протяжении многих лет будут
направлены на восстановление и реконструкцию разрушенных городов и
территорий, индустриализацию и подъем жизненного уровня населения".
Фактически этот же вывод подтвержден и в секретном аналитическом документе
"Возможности и намерения СССР в послевоенный период", подготовленном
Объединенным комитетом начальников штабов США в январе 1945 года. В нем на
основе обстоятельного и всестороннего анализа этой проблемы делалось
заключение, что Советский Союз будет отдавать приоритет восстановлению
экономики и ограничится "классической моделью" создания "пояса безопасности"
вдоль своей границы.
Закономерен, однако, вопрос: не были ли все эти прогнозы американской
стороны ошибочными, насколько они соответствовали намерениям Советского
Союза в лице Сталина?
Имеется достаточно оснований полагать, что в те годы, когда делались
эти прогнозы (1943-1944 гг. и начало 1945 г.), а также в течение еще
определенного времени, о чем речь ниже, они соответствовали послевоенным
намерениям советского руководства. Это подтверждается анализом не только
того, что говорилось Сталиным публично, при личных встречах с американскими
и английскими руководителями и в переписке с ними, но, главное, и того, что
делалось Советским Союзом в ту пору и что говорилось Сталиным за закрытыми
дверями, "для внутреннего пользования".
Одним из главных свидетельств правильности приведенных выше
американских оценок намерений Сталина в послевоенный период с моей точки
зрения может служить роспуск Коминтерна не в 1941 или 1942 годах, когда это
можно было бы объяснить чисто тактическими соображениями, "заигрыванием" с