"Владимир Кораблинов. Зимний день" - читать интересную книгу автора

крепостную девушку. И отец, не желая этой любви, обманом отослал Кольцова в
степь, и пока тот ездил, продал девушку неизвестно куда. И как ни искал ее
потом Кольцов, так и не нашел.
Тихим прерывистым голосом рассказывал Кольцов. Тишина стояла в доме. На
дворе хрипло закричал петух. Проснувшийся сторож вдруг отчаянно застучал
колотушкой.
С огромной, беспощадной ясностью представилась Мочалову вся горестная
история его друга. Беспомощная, несчастная девушка, Алексей, с красными от
слез и бессонья глазами, рыскающий верхом по степным деревням и помещичьим
усадьбам в поисках проданной Дунюшки...
И - главное - отец! Отец - палач, убийца - был тем самым благообразным,
с длинной, засунутой за отвороты кафтана бородой, стариком, который,
встречая Мочалова во дворе и, видимо, уважая его за богатое платье, всякий
раз низко кланялся и говорил:
- Дома, дома... Пожалуйте, ваше благородие!
Два дня после этой ночи Мочалов ходил как в тумане, все думал о
кольцовском горе: оно легло ему на плечи. Два спектакля играл он вяло, не
вдохновляясь, не зажигая зрителей. Учитель местной гимназии господин Дацков,
баловавшийся сочинительством, в статейке для "Губернских ведомостей"
написал:

"Он был иногда отчетлив, но такой отчетливости достигают и наши
провинциальные актеры, а от Мочалова мы имеем полное право требовать гораздо
большего и гораздо лучшего. Одним словом, два представления не показали нам
таланта г. Мочалова в таком ярком величии, в каком мы привыкли представлять
его".

Мочалов прочитал статейку, швырнул газету на пол и обозвал воронежского
сочинителя ослом. Потом потребовал у коридорного бумаги, чернил и долго
писал, марая, перемарывая и даже разрывая написанное на мелкие кусочки.
Наконец стихи были переписаны набело.
До спектакля оставалось часа два. Наскоро одевшись, Мочалов побежал к
Кольцову. Тому нездоровилось. Покашливая, закутавшись в свою ветхую шубейку,
лежал он на покрытом пестрой дерюгой топчане, остановившимся взглядом
уставившись на свечу.
Не снимая шубы, Мочалов прочитал свои стихи:

Полюбил я тебя, добра молодца,
Чистым сердцем, речью сладкою,
Мы ответами поменялися.
Не стаканами, не бокалами,
А сердцами крепко чокнулись,
И душа душе откликнулась
Ну, пойдем же, друг, рука об руку
Не за радостью, небывалой здесь,
А встречать одну долю горькую...

Приподнявшись на топчане, слушал Кольцов своего друга. В широко
открытых светлых глазах его сверкало вздрагивающее пламя свечи.
Мочалов кончил читать, всхлипнул и, крепко обняв и поцеловав Кольцова,