"Владимир Кораблинов. Воронежские корабли " - читать интересную книгу автора

И сразу вспомнил про позавчерашний царев указ орловскому воеводе и что
Афанасий Песков уже, может быть, привел мужиков и привез яблоки.
Крикнул камердинера, велел подать епанчу*, шляпу и трость.
______________
* Плащ, накидка.

По скрипучим лесенкам, темными, низкими переходами, пошел из покоя в
покой, громко стуча тростью.
В каждом покое были иконы и лампады - розовые, зеленые, голубые. Перед
лампадами брал треугол наотлет в левую руку и крестился.
Он государю был верный пес, на все глядел глазами Питера, но обиходную
старинку любил втайне - эти всякие там боковушки, половички, лампадки,
домашнюю тесноту, жаркие печи, пирог с ливером, счет предкам - кто от кого.
Древо рода.
А род-то был захудалый. Лишь приблизившись ко двору, Апраксины
вознеслись.
Но господин адмиралтеец презирал новых: Меншикова, Шафирова,
Ягужинского. Один пирогами торговал, другой из жидов, третий - черт его
знает кто, барабанная шкура, горлопан.
А Апраксины все ж таки с царями в родстве.
Мысль о щенке укрепилась. Меланхолия становилась легче.
На крыльце рванул ветер и чуть не сорвал шляпу. Вчерашний снегопад
кончился, опять капель потекла. Но мокрый южный ветер штурмовал с отчаянной
силой.
Господин адмиралтеец подумал, что раз потянул такой ветер - жди ранней
весны, большого паводка. В ночь с Дона прибыла вода.
Придерживая шляпу, глянул по берегу: работа на верфи шла, не стояла. В
распахнутых воротах кузней пылали горны, бухали пудовые молоты, дробно
перестукивали мелкие молоточки. Скинув полушубки, в одних холщовых рубахах,
шибко рубили, тесали плотники. Скользя нековаными копытами по горбатой
дороге, волоком тащили коняги огромные, набухшие водой бревна. Галдели,
ругались мужики. Один конь упал, бил ногами, не мог подняться.
Дальше копали землю, рыли котлованы для фундаментов будущих строений.
Землю на тачках увозили, несли на носилках бабы. И дети тоже виднелись с
носилками.
А по всему берегу - корабли, корабли, бригантины, галеасы.
Подпертые толстыми бревнами стапелей, они стояли, готовые к спуску.
Скоро одно за другим, зарываясь носом в воду, скользнут суда по настилу в
реку и закачаются на синей волне.
И тогда этих адмиралтейских гезауфов будет столько, сколько кораблей.
Вот тогда-то он и покажет щенка и позовет: "Герцог! Герцог!" Что смеху
будет!
И меланхолия покинула господина адмиралтейца Апраксина окончательно. Он
пришел в себя. Переходя через мост, даже засвистел: "Тары-бары-растабары,
белы снеги выпадали..."
Но свист прервал, потому что увидел Питера Баса. Тот вдалеке шагал по
острову, как на ходулях или журавль-монстр, великан, нескладный: тонкие ноги
непостижимой длины, а голова не по ногам - мала. Голова была в приплюснутом,
заношенном треуголе. Черные кудри выбивались из-под шляпы, трепетали на
ветру.