"Олег Корабельников. Гололед (Авт.сб. "Башня птиц")" - читать интересную книгу автора

вздохнул, забрался в нутро ее и взглянул на унылый гараж ее глазами.
Он включил приемник, послушал известия. Вражда и распря в мире; не
долетев до земли, взорвался самолет; ракета "воздух - земля" убила сто
человек; массовое убийство в джунглях; диктатор объявил войну своему
народу; новая звезда вспыхнула в созвездии Льва и гаснуть пока не
собирается.
"Наверное, это моя звезда, - подумал он, - ведь это я родился под
созвездием Льва. Интересно, какого она цвета?"
Он так и заснул в машине, переложив телевизор на переднее сиденье, и
спал до утра.


И снова была работа, и суета, и шум станков, и свежая ссадина на
большом пальце, полученная по неосторожности. Он не звонил домой и не
знал, как он поедет туда и что скажет жене. Он и раскаивался во вчерашнем,
и любил свою жену, и ненавидел, и все прощал ей.
- Тебя к телефону, - сказали ему, перекрикивая грохот, - баба какая-то.
"Лена, - подумал он, - это она звонит, не выдержала, значит, ну и
сволочь же я после вчерашнего".
Он шел к телефону, раскаявшийся и умиротворенный, и сказал в трубку
тихим виноватым голосом:
- Я слушаю.
Он сначала не узнал ответивший ему голос, названное имя ничего не
сказало ему. Что еще за Катя? Ах да, Антипова.
И он придал своему голосу твердость и осведомился, в чем дело. А дело
было в том, что Антипова успокоилась и теперь отчетливо понимает, что ей
нужно от Буданова. Холодным тоном она объяснила, что и в самом деле
нуждается в деньгах или хотя бы в какой-то компенсации за утраченного
близкого человека. И если Буданов исполнит свой долг, то она отстанет от
него и беспокоить его больше не будет.
- Благодарю за искренность, - сказал он в ответ. - Так-то честнее. Я
приеду к вам. Катя. Надеюсь, что на этот раз вы будете дома.
Итак, он вымылся под душем, нашел бритву, выскоблил шею и подбородок,
раздумывая, не отпустить ли ему усы, этакого вот залихватского вида,
заехал на заправку и по знакомому уже маршруту покатил к своему дальнему и
недавнему недругу.
И пока ехал по городским улицам и выстаивал положенное время под
светофором, придерживая на поворотах картонный ящик с телевизором, он
думал о том, что скажет, когда приедет, и еще о том, как он все это скажет
- достойно и красиво. И еще немножко о жене, и вообще, о своей семье,
пустой, бездетной, и оттого, хочешь не хочешь, бессмысленной.
Но больше всего он думал о самой Антиповой, о том, что, потеряв мужа,
она мечется и не может найти успокоения в жизни. Он думал о том, что
смерть Антипова разорвала естественную цепь причин и следствий,
существовавшую при его жизни. Круг людей и судеб, связанных с ним,
разомкнулся, и некому заменить его, ибо он жил в мире, где все
взаимосвязано и взаимообусловлено, а удалив одно звено, неизменно
нарушается целый слой жизни, и долго расходятся круги по воде от
брошенного камня.
И жена Антипова, жившая с ним общей жизнью, должна острее всего ощущать