"Полина Копылова. Святая, чужая, суженая (журн.название "Пленница тамплиера") " - читать интересную книгу автора

светлого золота любой даме на зависть.
- Вам сообщили, под чьим вы кровом?
- Да. Вы - Мирской судия Пресвитерианства. Я правильно титулую?
- До точки. А вы - Спутница Снежного Тигра Гор? - переложенное на
вульгату, титулование прозвучало неожиданно значительно.
- Это - кратко. - ШъяЛма растянула уголки больших темных губ. Улыбка ее
почти обезобразила. - Впрочем, это ли - предмет разговора?
- Нет, иное. Вы - заложница Пресвитера, я отвечаю за вас. Цена вашей жизни
- мир между Пресвитерианством и ШъяГшу. Стоит ШъяГшу нарушить мир ... -
Судия смолк, сощурился. По движению ее подбородка понял - смысл
недосказанного ей ясен. - А теперь скажите - кто так жестоко с вами
обошелся?
ШъяЛма опустила глаза.
- Какая разница, Судия...
- Бреон. Обращайтесь ко мне по имени. Титулование положено только во время
суда. Так кто?
- Князь Сигрид.
- Почему?
Она промолчала, как молчат, когда пожимают плечами, не зная ответа.
Наверное, ей больно пожимать плечами, и она усилием сдержала привычное
движение.
- Я знаю Сигрида. У него крутой нрав. Но он не может назначить экзекуцию
без причины. Скорее всего, вы его чем-то оскорбили, сами того не зная. -
"Не зная - да и откуда ей было знать - что Сигрид - мой брат". Бреон так
же не знал, почему не сказал ей об этом сразу. Как если бы хотел выглядеть
в ее глазах лучше, чем был - хоть он и не в ответе за суровость брата
своего Сигрида. И он поспешил внести ясность. - Я и Сигрид - в близком
родстве. Он - мой младший брат.
Между ними словно дунуло сквозняком. Женщина сглотнула, зрачки ее
скользнули в сторону.
- Поэтому я хочу знать причину его жестокости. Как брат его по крови и
вере и как Судия над всеми мирскими братьями.
- Я посмеялась над ним... Бреон...
- И что стало поводом для смеха?
- Его лицо. Он обгорел на солнце, как мальчишка. Ему невдомек, что маски
горцев - не для устрашения и не для защиты от сглаза.
Это объяснение чуть не довело Бреона до обиды за брата.
- Он погорячился. Надеюсь, добрый прием, оказанный вам здесь, хоть частью
загладит последствия его горячности. Моя супруга Этельгард приедет со дня
на день. Вы будете под ее опекой...
Она слушала светловолосого варвара вполуха, и отвечала машинально -
пригодилась выученная в студенчестве латынь. Ее беспокоили еле слышные
пока хрипы за грудиной. Ее зашили в возок, когда она свечкой оплывала в
лихорадке. Вялая пневмония легко перерастает в туберкулез, который ничем
здесь не взять. Стало тошно от страха. Надо пить молоко! И сырые яйца. И
мед. И упросить - конечно, его, Бреона, а не его супругу, чтобы пускали
хоть на стену... Нет, на стену не пустят. Да куда угодно, где солнце!

Снимая Этельгард с седла, ощущая в ладонях тепло ее чистой плоти, Бреон
вдруг сообразил, что жена его будет опекать женщину, чьи груди и срамное