"Полина Копылова. Летописи Святых Земель [F]" - читать интересную книгу автора

- Ваше величество, в Эманде дворянами не становятся, только рождаются.
- Что? Я не знала. - Неожиданная промашка заставила ее покраснеть.
Она действительно не знала, ей этого никто не говорил. Это странное
правило целиком и полностью соответствовало ненавистному ей характеру
Этарет.
- Ладно, о награде мы еще поговорим. Думаю, никто не будет скупиться,
и я первая. - Ей вдруг захотелось с насмешливой злостью описать
молчаливому коротышке свое место при дворе этих высокоумных чародеев
Этарет, свою ничтожную власть, которой хватало лишь на то, чтобы ее не
отгоняли от трупа... Впрочем, в смерти короля - зародыш ее будущего, ибо
скорбная вдовица милее гордого магната. Даже мелькнула безумная мысль
сказать коротышке всю правду. Нет, она королева, она должна говорить
совсем другое.
- Гирш Ниссагль, за свою службу мне ты станешь моим дворянином,
дворянином ее величества. Верь, я о тебе не забуду. - Она стянула с пальца
нелюбимое изумрудное кольцо в мутной от старости белой оправе какой-то
знаменитый талисман, подарок мертвого мужа. Властно взяла холодную сухую
руку Ниссагля, положила ее на свою ладонь, надела кольцо на короткий
узловатый палец с морщинистыми суставами. И, чуть превысив созданный ею в
эту минуту этикет, коснулась слабым, словно бы сомневающимся поцелуем его
лба. Даже растрогалась от своей выдумки, так что глаза ее налились теплом.
Онемев от восторга, Ниссагль прижался к ее руке не только губами всем
лицом и потом, тихо отступив, вышел.
Голова у него кружилась. Он пытался и не мог понять, что произошло.
Знал только одно, что верит, верит безоговорочно этой чужой, совершенно
безвластной женщине, мужиковато расставившей колени под бархатной юбкой.
Сердце, душу, разум захлестнула злорадная надежда, и невнятные грезы,
словно тени, проносились перед его внутренним взором. Ему чудилось, что
какой-то темный мощный поток возносит его выше всех.
Он посмотрел вниз с лестницы на собравшиеся Дома магнатов. Гул их
голосов не долетал до него - так шумела в ушах кровь. В глаза ему вдруг
бросилось светлое пятно - лицо Лээлин Аргаред, и в нем вдруг возникла
безотчетная уверенность, что однажды он прикажет ей раздеться, швырнет ее
поперек постели и изнасилует, упиваясь ее покорностью и слезами отвращения.


Глава третья

МЕРТВЫЕ СРАМУ НЕ ИМУТ?

Она его не видела таким при жизни и не очень хорошо запомнила, как
его таким сделали, хоть все время была рядом.
Его уложили не в часовне, а в одном из залов Цитадели. Зал был высок
и узок, серебряные инкрустации балок меркли в густой полутьме. По углам
домовины поставили четыре свечи вышиной с человека, чтобы они горели три
дня. Это были обычные желтые свечи, они мягко золотили сероватые от долгой
сушки доски гроба. Гроб этот был особый, из древнего редкого дуба, росшего
далеко отсюда, на Закатном Краю Извечного леса Этар, что дал имя
высокородным Этарет. Такой гроб не украшали. Его должны были вложить в
другой, который сейчас торопливо доделывали дворцовые мастера.