"Полина Копылова. Летописи Святых Земель [F]" - читать интересную книгу автора

- Прошу вас только не серчать на мою правду, ваше величество, она
нехороша, - предупредил Ниссагль, вежливо и умело изобразив смущение, и
Беатрикс разгадала эту близкую ей игру, едва не улыбнулась, ниточка меж
ними стала крепче, сердца их сблизились, и, словно подчиняясь этому
движению, она чуть подалась вперед.
Ниссагль поведал ей обо всем ровно с того момента, на котором
закончил рассказ Энвикко Алли. Его манера изложения отличалась как от
напыщенной речи Этарет, так и от бахвальства Алли, он говорил толково и
вкрадчиво, и это не раздражало ни чувств, ни мыслей.
- Судя по тому, каков ты и как говоришь, - начала Беатрикс, выдержав
надлежащую паузу после окончания рассказа, - я не думаю, что тебя
сподвигла явиться ко мне исключительно верность престолу. И я бы хотела
знать о твоих личных соображениях, чтобы тебя вознаградить.
Если бы Ниссагль был обычным выскочкой, он бы затряс сейчас головой,
замычал, залопотал бы уверения в своем бескорыстии. Но он хорошо
чувствовал людей, умело читая под их личинами. Потому он сейчас улыбнулся
с лукавой искренностью.
- Правду сказать, ваше величество, у меня было полно личных
соображений. Во-первых, мне пришло в голову, что донос разом избавит меня
от долгов, я ведь задолжал Эрсон кучу денег. Потом я подумал, что могу еще
и получить за это приличную награду. И кроме всего прочего, я, не прибегая
к душегубству, совершенно открыто и законно отомстил дому Эрсон за одно
дело двухвековой давности, когда на моего предка донесла тогдашняя хозяйка
дома Эрсон.
- Что за дело? - поинтересовалась Беатрикс, чувствуя, что сказанная
при мертвом короле правда все теснее притягивает к ней этого ночного
доносчика.
- Дело в том, что двести лет назад Дом Ниссагль был одним из самых
многочисленных и славных.
- Вы были Высокими Этарет? - искренне удивилась Беатрикс.
- Чистыми. Но одним из старейших родов, и нашим гербом была сова.
Только мы были больно падки до удовольствий. Мой предок Одль задолжал в
публичном доме. Хозяйка возьми и донеси на него из природной зловредности.
Нас лишили дворянства, согнали со всех земель в эту крысиную хоромину,
которая зовется уже, конечно, не Дом Ниссагль, а просто домом Ниссаглей,
словно мы какие-то аптекари. Правда, мой предок мечтал, что нам вернут
отнятое, и завещал беречь кровь. То есть мы пробавлялись родственными
браками. Только стала не кровь, а сыворотка, и я - последний мужчина в
семье, если, конечно, такого урода можно назвать мужчиной! Где лучистые
глаза, где стройный стан, где мягкие кудри цвета дубовой коры? Матушка моя
долго скребла по сусекам, прежде чем слепить меня, но наскребла лишь кучку
дерьма! И больше никого не осталось. Наш круг настолько тесен, что уже
больше нельзя вступать в брак - и Бог, и природа противятся этому.
Он замолк. В полутьме пронзительно и безнадежно проступил запах
нищеты. Беатрикс передернуло. Она ощутила себя на дне колодца, из которого
ей мучительно захотелось воспарить, чтобы за спиной строгими складками
бугрилась мантия, а над головой раздвигалось просторное синее небо...
- Я думаю, что за свои услуги ты вполне достоин восстановления
дворянства. - Она улыбнулась сжатыми губами. Он вспыхнул, но тут же
выражение удовольствия на его лице сменила мрачная улыбка.