"Полина Копылова. Летописи Святых Земель [F]" - читать интересную книгу автора

на полу медвежьих шкурах.
Свеча наводила густые тени на узор потолочных балок. Из темноты
выступило матово-золотистое женское лицо. По ногам его прошла прохлада. Он
шагнул к ней раньше, чем прозвучал ее тусклый голос.
- Энвикко... Ты весь в снегу. Входи же, не стой на пороге, я слегка
нездорова.

***

Горе. Вот оно и пришло. Вышло в путь осенью, в день того злополучного
празднества. Вышло из черных бревенчатых ворот под лиловыми мятущимися
тучами, безликое, безъязыкое, торопливое. Он как чувствовал, что это
случится.
Окер Аргаред, один из магнатов Эманда, из рода Высоких Этарет, со
скрытой укоризной взглянул на дочь свою Лээлин Аргаред. Она явилась по его
зову, она еще ничего не знала. Чтобы не говорить при посторонних, он
отослал стражника, принесшего злую весть, и остался с дочерью наедине в
полутемной низкой зале с резными карнизами из змеиного камня и крашенными
через одну киноварью и ляписом потолочными балками. Киноварные были
гладкими. По ляпису шел изумрудно-золотой узор с вплетенными строчками
Этарон.
Потрескивал потухающий очаг, зелено, словно из-под воды стоячего
озера, мигали в широких золотых чашках почти догоревшие толстые свечи, их
круглые сутки жгли в Доме Аргаред, исполняя древний обычай. Этот обычай
тоже был вписан зубчатой строкой на лазурной потолочной балке: "От
нечистого врага - зеленое пламя". Но от внезапной беды, от слепого клинка
в руке человека свеча не хранит.
Неуместный в этом сумраке, серел день в глубоких узких окнах со
стеклышками, голубоватыми и частыми, как чешуя.
- Лээлин, - с усилием выговорил Аргаред, и ни один из двух языков не
показался ему подходящим для печальной вести, все-таки он остановился на
эмандском, - Лээлин, пришло несчастье.
Она повернулась к нему. Бессчетные пращуры взглянули на него из ее
глаз, зеленых и туманных, как лес далеко на горизонте. Прекрасно и
безрадостно было лицо ее, столь соразмерное, что глаз видел его в
совокупности, не в силах поначалу выделить ни одной черты. Рот был заранее
сведен упрямой горькой чертой. Грудь не дрогнула в квадратном вырезе
блестящего зеленого платья, созданного тысячелетним вкусом так, чтобы,
подчеркивая красоту лица, скрыть очертания тела.
- Лээлин, я узнал от начальника городской стражи, что с его
величеством случилась беда. Его ранили кинжалом.
Ни слова. В глазах Лээлин отразилось изумление, брови ее горестно
приподнялись.
- Где, как это случилось? Кто посмел на него напасть? - быстро
проговорила она, сжав на груди маленькие узкие руки. В бесслезно
заблестевших глазах ее проступила мука.
Аргаред не сдержал тяжелого вздоха.
- Прости меня, я вынужден сказать правду, Лээлин. Это случилось в
непотребном доме Эрсон. Но кто его туда заманил, кто на него напал, не
ведаю я. Сейчас он в доме Ниссаглей, которые и донесли начальнику стражи.