"Андрей Константинов. Дело об утонувшей кассете ("АНДРЕЙ Обнорский") " - читать интересную книгу автораопределенно не шли мне на ум. Что-то другое не давало мне покоя.
"Наваждение какое-то", - подумала я, ощущая неясную тревогу. - А что это ты вдруг Голяком заинтересовалась? - словно читая мои мысли, произнес Глеб. - Я полагал, что всем мужчинам на свете ты предпочитаешь Агееву. Своеобразное чувство юмора моего начальника всякий раз ставит меня в тупик. - С моей сексуальной ориентацией все в порядке, - сказала я как можно более суровым голосом. - Судя по книгам, которые ты читаешь, я бы этого не сказал, - продолжал он невозмутимо. Типичный змей! И когда только он успел углядеть на моем столе "Другой Петербург" Ротикова. - Эта книга, уважаемый Глеб Иванович, интересует меня не столько своей голубой направленностью, сколько тем, что, по моему разумению, это - хорошая литература. Читаю ее я исключительно в внерабочее время; и дала мне ее, между прочим, Марина Борисовна, за что я ей очень благодарна. - Вот я и говорю, - засмеялся Спозаранник. А вместе с ним грохнули Зураб и Модестов. - Не бери в голову, Валэнтина, - сказал Зурабу нарочито акцентируя грузинский акцент. - В конце концов, у каждого свои недостатки. У меня появился законный повод обидеться. Стараясь сохранять достоинство, я взяла сигареты и отправилась к Агеевой. Марина Борисовна встретила меня участливо. - Что грустная, Валюта? - А ты ее пни, чашу-то, - улыбнулась она, протягивая мне чашку кофе, и, глядя на мое расстроенное лицо, заговорщицки подмигнула: - Может, коньячку? Откуда-то из недр шкафа Агеева достала початую бутылку, которая хранится здесь со времен ее дня рождения. Спиртные напитки в "Золотой пуле" категорически возбраняются, поэтому, плеснув коньяк в кофе, она вновь спрятала бутылку за файловые папки, подальше от бдительных глаз Обнорского. В отделе Марины Борисовны кофе всегда самый вкусный. Мы с наслаждением прихлебывали ароматную жидкость и разгадывали скандинавские кроссворды, к которым имели непонятное пристрастие. Наш кайф нарушил Обнорский. Он неожиданно возник в дверях и произнес: - Ага, кофеек попиваете. Кроссвордики решаете в рабочее время? - Андрей, дай передохнуть минутку. Горностаева вот грустит, я ее кофеем отпаиваю, - сказала Марина Борисовна. - Кто обидел нашего королька? Нашего рубаху-парня? - дурашливо заговорил Обнорский цитатами, обращаясь ко мне. Я почему-то смутилась, но Агеева мужественно встала на мою защиту. - Кто ж, как не твой Спозаранник. Нагрузил работой бедную девочку. Совсем как ты меня. - Что ж, будем увольнять как несправившуюся, - резюмировал Обнорский и вышел так же внезапно, как появился. Не успели мы допить кофе, как на пороге появился начальник репортерского отдела Владимир Соболин. Он попросил Марину Борисовну срочно |
|
|