"Роман Коноплев. Евангелие от экстремиста " - читать интересную книгу автора

нигде во всей Москве. Но все немедленно сломалось, когда из Останкино к
подъезду Дома Советов подъехал автобус. Из автобуса начали выносить
окровавленные, изувеченные тела гражданских. Те, кого привезли, уезжали
именно с этой площади. Сложно сказать, кто решил, что везти их нужно не в
больницу, а сюда. Быть может, этот человек спас жизни тем нескольким
тысячам, десяткам тысяч, которые, теперь уже прекрасно понимая, что шутить с
ними никто не намерен, немедленно начали отступать с площади перед Домом
Советов. Уходить домой, бежать. Немедленно. В метро. От ужаса увиденного
никто не остался равнодушным. Окровавленные куски мяса, привезенные из
Останкино, словно были посылочкой от Ельцина - посмотрите, что вас всех
ждет. Вы еще хотели социализма? Еще хотели народовластия? Еще хотели
свободы... Шта...
Спустя полчаса площадь практически опустела. Мне приказали охранять
автобус. Разбитый автобус с проколотыми шинами и выбитыми стеклами, без
бензина. Не знаю, какой в этом был смысл, какая польза. Наверное, и
командиры наши уже все прекрасно понимали. Я сидел на водительском месте до
пяти часов утра. Охранял. Девушка с парнем накормили какими-то бутербродами
с горячим чаем, и в скором времени мне было приказано идти внутрь
комендатуры - спать.
Я лег на пол, и пролежал до половины седьмого. Неспокойно что-то было
на душе. Мы все ждали штурма, в победу верилось с трудом. Просто нужна была
какая-то развязка, и все. Никакого оружия так никто ни не дал. Мы стояли,
как круглые бараны, у входа в комендантский бункер, когда с разных сторон к
баррикадам подъехали несколько БТРов и открыли огонь. Сверху сидели
автоматчики, кажется, в черных спортивных костюмах. Сначала убили всех, кто
оставался на площади в палатках - затем подъехали в упор к нашему домику,
уже на саму площадь, и начали стрелять в дверной проем. Под пулеметным огнем
мы перебежками спустились в подвал и занесли раненого. У него были пробиты
обе ноги и живот. Кто-то взялся его перевязывать. Толстенная дверь в
подвальное помещение была задраена, и мы стали ждать. Ждали примерно час.
Затем строем, затылок к затылку, держась за плечо впереди идущего, в
кромешной темноте пошли по коридорам. Шли медленно и долго. Останавливались.
Зашли в подвал. Как оказалось, это уже был подвал под зданием Дома Советов.
Встали здесь. Ждем.
Пробежало двое вооруженных с автоматами. Один - боец РНЕ, парень, с
которым я познакомился у музея Ленина, с баркашовского газетного лотка,
второй - кавказец. Наверное, чеченец - как Хасбулатов. Странно, подумал я.
"Ну, еще относительно баркашовцев можно понять - они тренировались всю
жизнь, это, наверное, и вправду, их день - показать, ради чего столько лет
строем ходили, пугая своим суровым видом мирное население, но почему у
чеченца есть оружие, а у нас, русских, нету?" Мы постояли еще полчаса.
Никаких командиров больше не было. Никаких команд никто не отдавал. Все
стали равны друг другу. Командирам, наверное, было в тот момент стыдно и
страшно.
Мы же пребывали в недоумении и сколотили группу человек в десять, из
молодых. Слишком уж жутко было в этом подвале сидеть. Негоже тут умирать,
как свиньям в закутке. Надо выбираться наверх. Остальные от нашего
предложения отказались. Как потом говорили те, кто находился поблизости,
через час или около того подвал забросали гранатами и пустили газ. Были
слухи, что люди там погибли.