"Константин Иванович Коничев. Русский самородок (Повесть о Сытине) " - читать интересную книгу автора

ничего нет.
Я прошу Вас прислать Сергею шапочку, если можно.
Сергей прислал с матерью мне письмо и кланяется Вам, сестры Серафима и
Александра тоже нижайше кланяются и желают тебе здоровья. Милый Ваня, не
забывай нас. Благословение божие и наше да будет над тобою.
Нежно любящие тебя родители
Д. Сытин и Ольга Александровна".

Под старость отец Ивана Дмитриевича совсем остепенился. Выдал наконец
замуж старшую дочь Серафиму, рассчитывал, что и вторая долго не задержится
во девичестве. А меньшого, Сережку, намеревался, как только выучит в земском
училище, отправить в Москву к Ивану на попечение. Авось старший братец
уподобит себе, выведет в люди не очень-то послушного братишку.
Иван Дмитриевич по мере надобности посылал отцу деньги, но думать о
домашних галичских делах совсем было некогда. В Москве у Ильинских ворот
ему, облеченному доверием хозяина, хватало своих забот и хлопот. Годы
подходили к женитьбе, а он и не помышлял об этом. И только когда побывал
гостем на свадьбе у переплетчика Горячева, пригляделся к жениху и невесте,
вроде бы почувствовал некоторую зависть: "Поди ты, был парень парнем,
женился и - самостоятелен, а жена - краля! До чего нарядна, до чего красива.
Может, с этого и начинается счастье?.. Впрочем, у кого как... Всякие примеры
бывают..."
Угощался Сытин на свадьбе, голову вскружило, а украдкой нет-нет да и
взглянет на невесту: "Ничего не скажешь, губа не дура у переплетчика. Добра
девка и, говорят, с приданым..."
В свадебном пиру песни, танцы, пляска. Жених тихонько спросил:
- Ну как, Ваня, по-твоему, жена у меня ничего, а?
- Более чем ничего!.. Я тебя хочу спросить, какому святому ты молился,
чтоб досталась прелесть такая?
- Ха! - засмеялся жених. - Тут, браток, молитвы не помогают,
собственной персоной добился. По любви. Сваты были для прилику только.
Заранее мы сговор заключили в Сокольниках. Было туда похожено. И ты не
теряйся. Сам не найдешь - я подыщу... Погоди, дружок, сделаем это не
торопясь, с умом.
Сытин слушал и краснел от своих дум.
А потом за книжным прилавком все это забывалось и на ум не приходило.
Молод, без достатков, какой жених!? С увлечением работал, но иногда пускался
в рассуждения с хозяином:
- Петр Николаевич, будь у вас своя такая же новая литография, как у
Морозова, ваше дело крутилось бы быстрей. Двадцать тысяч в год - невелик у
вас оборот. Картин бы побольше, посмешнее да подикастее, люди спрашивают.
Разносчиков-коробейников у нас мало, товар надо в долг в надежные руки
доверять. В Нижнем на ярмарке наше доверие всегда оправдывало себя, конечно,
надо не ошибаться, кому доверяешь.
- Что ж, Ванюшка, орудуй смелее... Ищи, доверяй, пусть рубль быстрей
оборачивается...
Шарапов, заметно с каждым днем дряхлея, бережно относился к своей
старости: в слякоть не выходил из дому, целой обедни ему не отстоять - стал
реже ходить в кремлевские храмы, да и в своей молельне с обязанностями
начетчика не справлялся. И если приходили по привычке к нему старообрядцы,