"Виктор Конецкий. Петька, Джек и мальчишки " - читать интересную книгу автора

Утром, когда собирались на работу взрослые, Антонида выпускала на двор
свою Катюху. Над городом плавал туман, и повлажневшее одеяло холодило
Петькины плечи; Джек убегал на прогулку, бесшумно и ловко прыгая с крыши. А
Петька долго ещё лежал, рассматривая горы. Вершины их в хорошую, ясную
погоду казались ему жёсткими и тяжёлыми, как железо, а в хмурую - лёгкими и
мягкими, как углы у подушек. И Петьке хотелось рассказать кому-нибудь про
это. Но мать начала работать, и виделись они только поздно вечером.
Его тянуло к сверстникам. Однако он знал, что те только и ждут
подходящего момента разделаться с ним. И пёс становился для Петьки чем
дальше, тем дороже и необходимее.
Их дружба нравилась и матери, и глухой старухе, и Антониде. Даже старик
почтальон сменил гнев на милость и часто задерживался передохнуть возле их
дома. Джек признал старика своим и вместе с Петькой подходил к нему.
- Сегодня не смотрите, сегодня нет вам никаких писем, - бормотал
почтальон. - Но это ничего... Ещё придёт вам конвертик. Ещё из-под самого
Берлину для вас письмо принесу... Всё будет... Всё...
Потом трогал Джека за ухом кончиком палки, тяжело, с натугой вздыхал,
поднимался и брёл дальше по своим почтовым делам.
Как-то уже поздней осенью, когда травы утром тяжелели от инея, стручки
акаций почернели и раскрылись, а снега на горных вершинах опустились до
первых отрогов, Петька решил приучить своего пса ходить в упряжи и таскать
за собой лист фанеры.
Джек никакого желания залезть в ярмо не испытывал. Это было верблюжье,
а не его дело. У Джека сразу начинал почему-то чесаться живот, когда Петька
прикреплял к его ошейнику верёвочные постромки. Он чесал живот сперва одной,
потом другой лапой, потом начинал трясти головой, валяться на спине и махать
в воздухе всеми четырьмя лапами.
Безухая сука смотрела на всю эту кутерьму через щель в заборе,
подвывала и скребла когтями землю. Она издевалась над Джеком за то, что он -
такой большой и сильный пёс - слишком много позволяет маленькому паршивому
мальчишке.
Потом вышел из комнаты Антониды высокий сержант в короткой куцей
шинели, с вещевым мешком на плече. Его правая рука висела на груди,
прихваченная грязной косынкой. Сержант остановился в воротах, чтобы
понаблюдать за Петькой и Джеком.
Когда пёс начинал валяться по земле и болтать в воздухе лапами, сержант
сплёвывал, целясь в черепок разбитой тарелки, и криво усмехался. И Петьке
показалось, что военный смеётся над ним, над тем, что он не может справиться
с собакой. Петька рассердился и пихнул Джека в мягкий бок носком ботинка. Он
не хотел ударить сильно, но пёс от боли даже взвизгнул. Потом ощерился,
зарычал и, оборвав постромки, убежал.
Петька кричал ему вслед всякие ласковые слова, но Джек не слушал и не
возвращался.
- Ну-ка иди сюда, - сказал сержант Петьке, опуская свой мешок на землю.
- Чего вам? - угрюмо спросил Петька.
- Поближе, так лучше разговаривать.
Петька подошёл. Он увидел жжёные дыры в полах солдатской шинели и
услышал запах махорки, ремённой кожи, влажного сукна. В глаза сержанту он не
смотрел - было стыдно.
- Батька воюет? - спросил сержант. - Достань отсюда, - он показал на