"Виктор Конецкий. За Доброй надеждой (Роман-странствие) " - читать интересную книгу автора

испытал оживления. "Хватит перегонов! - сказал я себе, как некогда сказал
один мой герой. - Я уже стар для них. Хватит считать матросские кальсоны, и
проверять свистки у спасательных жилетов, и писать бесконечные ведомости и
акты. Если я пойду еще в море, то только в хороший, интересный рейс. И
только на человеческом, настоящем судне, а не на речном кораблике в Арктику.
Хватит Севера. Он уже стоит поперек глотки. И у меня пошаливает сердце. И
давно пора для общего развития навестить какие-нибудь жаркие страны, а не
остров Вайгач и остров Диксон. И потом, перегон ничем не поможет мне в
писании, потому что я уже писал о перегонах, и еще двадцать человек писали,
и это уже смертельно надоело всем на свете".
Но я был тронут пожатием доброго плавника.
- Лис! - сказали мне мои хозяйки. Они так называли меня за хитрую
физиономию. - Киса! - сказали они, чтобы все это звучало веселее. - Брось,
не уезжай! Уже скоро будет весна, и мы сделаем тебе салат из одуванчиков!
Брось, Лис!
- Я суровый морской кот, а не киса, - сказал я. - И женщины не могут
удержать меня возле своих юбок.
- Мы будем ходить в брюках! А ты простудишься в Ледовитом океане, и
твоя мама умрет с горя. Лис! Хочешь чаю?
- Нет, не хочу.
- А пива хочешь?
Им было скучновато жить среди снежных полей и промерзших лесов уже
много лет. И работа зимой у них была скучнее и тяжелее, и гостей приезжало
зимой меньше.
- У, Лис... путешественник! - сказали мои хозяйки. - Весной у нас
всегда можно достать парного молока. Хочешь парного молока, Лис? -
издевались они надо мной.
- Что вы знаете о море? - спросил я у них.
И рассказал несколько жутких историй об авариях, штормах и гибели судов
от прямого попадания метеоритов. Я рассказывал на чистокровном морском
жаргоне. Ох, сколько есть на море и всякой прозы, и скуки, и бумаги, и
тоски. Но почему-то забываешь об этом на берегу. И, рассказывая, я уже
понял, что пойду на перегон опять. Я решил, что если начну работать
естественную человеческую работу, и нести ответственность за людей, и
получать за это каждый месяц деньги, то, может быть, совесть моя облегчится,
я потихоньку втянусь в судовые заботы, отдохну от литературы, отойду от нее
вдаль.

Мосты и речки

Темной июльской ночью мы снялись на Салехард от набережной Лейтенанта
Шмидта, дали ход, включили ходовые огни и выключили стояночные. Наши якоря
были готовы к немедленной отдаче, потому что впереди нас ждали мосты.
Мосты для сухопутных людей - простая, как тарелка, вещь. А для
судоводителя Кировский, например, мост - чрезвычайно коварная штука. Если
идти в разводной пролет, течение кидает судно в разные стороны два раза. И
береговой бык этого моста обшит здоровенными, лохматыми от ударов бортов,
бревнами.
Мы не пошли в разводной пролет Кировского моста; мы, нарушая правила,
устремились в центральный. И хотя предварительно был убран с рубки