"Виктор Конецкий. Невезучий альфонс" - читать интересную книгу автора

неправ.

Вскоре кончился у нас запас печеного хлеба, который мы взяли в Беломорске, и
надо было Васе печь новый хлеб. Но к этому делу кок отнесся как-то странно.
-- Может, вместо хлебушка лучше жарить лепешки? -- спрашивал он у старпома.
Старпом к тому времени уже начал косо поглядывать на Васю. За продукты отвечал
он, старпом. А перерасход продуктов уже большой. В непогоду кормили команду
консервами. По тридцать рублей старыми деньгами в день обходилась эта пища на
каждого человека, -- консервы вещь дорогая. А положен арктический паек по
двенадцать рублей. Естественно, что насторожился мой старпом.
-- Какие, -- говорит, -- лепешки? Ты что, Беспалов, твердо решил оставить меня
при расчете совсем без монеты? На лепешки ведь надо уйму масла и все прочее. А
нам еще три месяца в морях болтаться. Пеки хлеб. И не шути больше так. Чтобы
выдал завтра первую плавку, и все тут. А то вот, -- и кулак показывает.
На следующий день приходит Вася ко мне на мостик. Ветер начал стихать, море
успокаиваться. Но Вася стоит и весь дрожит.
-- Товарищ капитан, невозможно сейчас хлебушек печь. Поверьте мне, товарищ
капитан. Я же так... так стараюсь... Я... Я все лучше хочу как... А в духовке
кирпичи повываливались от шторма, и горит хлебушек, как только его туда сунешь.
А старпом "пеки" говорит, и все тут.
-- Вася, давай честно, ты вообще-то умеешь выделывать хлеб?
Вася стоит, беспалую руку сует под мышку, греет. Лицо у него серое, мешки под
глазами набухли и отливают голубиным пером.
-- Умею, -- говорит, делать хлеб. -- А сам смотрит куда-то в небо. И такую
тоску я почувствовал в нем тогда. -- Нужно, -- говорит, -- глины огнеупорной,
чтобы вмазать кирпичи обратно.
-- Ну, ладно, -- отвечаю. -- Придем вот скоро на остров Вайгач. Станем в бухте
Варнека. Там достанем глины. Вечером к земле подойдем. Это для моряков всегда
большое событие. Вот и укрась его вкусным ужином. Доставь ребяткам маленькую
радость. Работа-то в море, сам видишь, трудная, мокрая, грязная.
-- Если б я... если бы я, товарищ капитан... -- Но не договорил тогда Вася,
вздохнул и полез с мостика вниз.
Пришли на Вайгач. Я стал под борт к флагманскому судну, договорился насчет бани
для команды, отправил людей за глиной для духовки, а коку приказал идти
готовить на камбуз флагмана, чтобы не терять времени.
За ужином собралась вся команда. После бани все чистые, довольные. Один трудный
этап пути остался за кормой.
Вася занял на другом судне хорошего хлеба. На следующей стоянке -- у Диксона --
обещал отдать. И сам ужин у Васи получился просто великолепный. Сухую картошку
он, видно, пропустил через мясорубку и напек из нее то ли котлетки, то ли
пирожки. И залил все это томатным соусом. Красиво выглядит в мисках и вкусно.
Сварил еще уху из трески с клецками и кисель на третье.
Шумят ребята мои, радуются. Наконец-то, мол, Васька проявил свои таланты, это
ему морская встряска мозги поставила на место.
И хотя за иллюминатором хмурое небо и дождь лупит, но у нас в кают-компании
хорошо, весело. За тем ужином почувствовал я, что есть у меня на сейнере
команда. Не просто люди разные -- мотористы, матросы, -- а команда. Сбило их,
сшило, спаяло море. Радостное такое чувство от этого. Даже механик размяк и
рассказал веселую историю про своего знакомого, который якобы написал труд о
родимых пятнах и их роли в жизни красивой женщины и хотел получить за этот труд