"Артур Конан Дойл. Ад в небесах(повесть, включающая так называемый дневник Джойса-Армстронга)" - читать интересную книгу автора

пропеллер, как она почти сразу поднялась в воздух на первой скорости. Я
сделал два круга над полем возле моего дома, чтобы хорошенько разогреть
мотор, помахал рукой Перкинсу и всем, кто провожал меня, выровнял крылья и
дал полный газ. Миль восемь - десять мой "Поль Вероне" несся в струях
попутного ветра, стремительный, как ласточка, потом я слегка приподнял его
нос вверх и стал подниматься по гигантской спирали к затянувшим небо тучам.
Самое главное - набирать высоту медленно, чтобы организм постепенно привыкал
к все уменьшающемуся давлению.
День был душный, для сентября необычно теплый, но; пасмурный, все
затихло в тягостном ожидании, как всегда бывает перед дождем. Время от
времени с юго-запада налетали порывы ветра, один такой неожиданный и резкий,
что застал меня врасплох и на миг повернул машину чуть не на сто восемьдесят
градусов. Помню, когда-то вихри, бури и воздушные ямы представляли для
авиаторов серьезнейшую опасность, но потом ее преодолела всепобеждающая
сила, которой мы наделили наши моторы. Когда я поднялся до уровня туч -
стрелка моего альтиметра показывала три тысячи футов, - пошел дождь. Нет, не
пошел - хлынул! Он барабанил по крыльям, сек мне лицо, залил очки, так что я
ничего не видел. Я снизил скорость, потому что было трудно бороться с такой
плотной массой дождя и ветра. Еще выше - и посыпал град, я бросился от него
наутек. Один из цилиндров отказал - наверно, засорился клапан, подумал я, и
тем не менее машина неуклонно и мощно набирала высоту. Немного погодя
неисправность устранилась сама собой - уж не знаю, в чем там было дело, и я
услышал глубокий низкий гул - все десять цилиндров пели уверенно и ровно,
как один. Какое все-таки чудо наши современные глушители! Наконец-то мы
получили возможность определять неполадки в работе моторов на слух. Как они
стучат, визжат, скрежещут, когда что-то не в порядке! В прежние времена
никто не слышал этих криков о помощи, ведь тогда их заглушал чудовищный рев
мотора. Если бы только первые авиаторы могли вернуться к нам и увидеть
современные аппараты, за чью красоту и совершенство они заплатили жизнью!
В половине десятого я приблизился к пелене туч. Подо мной сквозь завесу
дождя смутно виднелась широко раскинувшаяся равнина Солсбери. Несколько
авиаторов отрабатывали маневры на высоте не более тысячи футов, их машины
были похожи на маленьких черных ласточек на фоне зеленой травы. Они
наверняка недоумевали, что это я делаю так высоко, под самыми облаками.
Вдруг картина, которую я видел внизу, задернулась как бы серым занавесом, и
рядом, касаясь моего лица, заколыхались влажные складки тумана. Туман был
липкий, холодный, тягучий. Но я поднялся над ливнем и градом, а это немалое
достижение. Туча была темная и плотная, как лондонский туман. Спеша поскорее
выбраться из туч, я направил машину чуть ли не вертикально вверх, и тут
включилась аварийная сигнализация, я стал соскальзывать вниз. Мне и в голову
не приходило, что вымокшие насквозь крылья так сильно увеличат вес самолета,
и тем не менее облака мало-помалу начали редеть, скоро я вынырнул из их
нижнего слоя. Над головой, на огромной высоте, был второй слой -
молочно-опаловый потолок кудрявых облаков, закрывший все небо от горизонта
до горизонта; внизу - темный пол туч, закрывший землю тоже от горизонта до
горизонта, а в пространстве между ними - моноплан, взбирающийся вверх по
широкой спирали. В этих просторах среди облаков чувствуешь себя ужасно
одиноко. Однажды мимо меня пронеслась большая стая каких-то мелких водяных
птиц, они летели на запад - и до чего же быстро. От плеска их крыл и
мелодичных криков на душе стало теплее. Мне кажется, это были чирки, но