"Артур Конан Дойл. Приключения Михея Кларка" - читать интересную книгу автора

временам, вдохновленный этой благородной поэзией, я поднимался на ноги и
оглядывался кругом. Передо мной сверкали под солнцем зеленые, тщательно
возделанные равнины. Вдали, далеко за ними, блестело море, а на горизонте
виднелись пурпуровые очертания острова Уайта. И когда я глядел на все это,
мне приходило в голову, что Существо, сотворившее всю эту красоту, Существо,
давшее человеку силу создавать великие мысли и образы, не может быть
достоянием какой-либо одной секты или народа.
Бог должен быть общим, Отцом всех тех маленьких детей, которых он
создал для счастья на этой прекрасной земле.
И когда я думал таким образом, мне становилось грустно, я до сих пор
печалюсь об этом, что ваш прадед, человек глубоко искренний и благородный,
ударился в такое узкое сектантство. Как он мог дойти до мысли, будто Творец
ограничивает Свое милосердие и, спасая одного, девяносто девять человек
губит, не давая постичь им истины?! Да, дети, человек таков, каким его
воспитали. Громадный ростом и широкий в плечах, отец мой понимал жизнь и
религию очень узко. Но великая заслуга его была в том, что он готов был
трудиться, страдать и умереть ради того, что ему казалось истиной.
Дети, вы придерживаетесь более просвещенных взглядов, старайтесь же и
вести жизнь, сообразную с этими более просвещенными воззрениями.
Когда мне исполнилось четырнадцать лет, меня, желтоволосого, загорелого
мальчишку, отправили в небольшую частную школу в Петерсфильд. В этой школе я
пробыл год; один раз в месяц, по субботам, меня брали домой. Книг мне -из
дому дали очень мало. Была у меня латинская грамматика Лилли и книга,
подаренная мне при прощании матушкой. Книга эта называлась "Обозрение всех
религий мира, начиная со дня творения и кончая нашим временем". С этими
двумя книжками я едва ли мог бы выучиться многому, но, к счастью, у моего
учителя мэстера Томаса Чиллингфута была хорошая библиотека, и он с
удовольствием снабжал книгами тех учеников, которые жаждали увеличить свои
познания. Благодаря заботам этого доброго старика я получил не только
некоторое понятие о латинском и греческом языке, но и имел возможность
прочитать многих классиков в хорошем переводе на английский язык. Я узнал
также историю Англии и других стран.
В школе я стал быстро развиваться не только телесно, но и умственно, но
моя школьная карьера скоро окончилась, и знаете чем? Тем, внучки, что меня
позорно из училища выгнали. Я вам должен рассказать, как это случилось.
Петерсфильд считался всегда одной из самых главных твердынь английской
Церкви. Противники Церкви в городе были весьма немногочисленны. Дома
принадлежали все ревностным церковникам, которые не пускали к себе
пресвитериан и независимых. Городской викарий, по имени Пинфольд,
пользовался поэтому в городе большим влиянием и властью. Держал себя
Пинфольд важно и торжественно, противоречий не выносил и воспламенялся
весьма быстро.
Мирным городским жителям викарий сумел внушить к своей особе уважение и
немалый страх. Я точно вчера видел Пинфольда, так хорошо я запомнил его
наружность. Нос у него был крючковатый, напоминающий птичий клюв, живот
толстый, выдающийся вперед, а ноги кривые, согнутые. Глядя на эти ноги, я
жалел их. Бедные ноги! Трудно вам таскать этот груз всяческой учености,
который на вас взвалили.
Ходил викарий, вытянув вперед правую руку, в которой носил палку с
железным наконечником. Этой палкой он стучал по камням. Если викарий