"Артур Конан Дойль. Тайна старой штольни ("Искатель", 1964, N 5)" - читать интересную книгу автора

может. Наконец я был почти готов уверить себя, что все случившееся лишь
часть какого-то болезненного кошмара и что причина этой странной
галлюцинации, несомненно, кроется в моем нездоровье и диких условиях, в
которые я сейчас попал. Бог мой, прошло всего лишь две-три минуты, и все
мои сомнения рассеялись, как дым!..
Я снова достал спички и ощупал их. Они оказались совсем сухими.
Согнувшись в три погибели, затаив дыхание, чиркнул одну из них. К моему
восторгу, она сразу вспыхнула. Я зажег свечу и, испуганно озираясь на
темные глубины штольни, поспешил к тоннелю.
По пути мне нужно было миновать участок грязи, где еще недавно я видел
гигантский след. Приблизившись к нему, я замер в изумлении. На грязи
появились три новых отпечатка! Они были невероятных размеров, их глубина и
очертания свидетельствовали об огромном весе неизвестного чудовища.
Меня охватил безумный страх. Заслоняя свечу ладонью, я помчался по
тоннелю к выходу из штольни и не остановился, пока не оставил далеко
позади себя и римскую арку и густые заросли кустарника. Задыхаясь от бега,
совершенно измученный, я бросился на траву, озаренную мирным мерцанием
звезд.
Было три часа ночи, когда я добрался до дому. Сегодня чувствую себя
совершенно разбитым и дрожу при одном воспоминании о моем ужасном
приключении. Пока никому ничего не рассказывал. С этим надо быть крайне
осторожным. Что подумают бедняжки мисс Эллертон и как к этому отнесутся
необразованные фермеры, если я поведаю им об этом случае? Надо поговорить
с тем, кто может понять меня и дать нужные советы.
25 апреля. Дикое приключение в каньоне Голубого Джона стоило мне двух
дней, проведенных в постели. Я уже писал, что нуждаюсь в человеке, с
которым мог бы посоветоваться.
В нескольких милях от меня живет доктор Марк Джонсон. Его мне
рекомендовал профессор Саундерсон. К нему-то я и отправился, как только
немного окреп и стал выходить после болезни. Джонсону я подробно рассказал
обо всем, что со мной приключилось.
Он внимательно выслушал меня, затем тщательно обследовал, особое
внимание обратил на рефлексы и зрачки глаз. После осмотра доктор, однако,
отказался обсуждать мой рассказ, заявив, что это не входит в его
компетенцию. Но он дал рекомендательную записку к мистеру Пиктону в
Кастльтоне и посоветовал немедленно отправиться к нему и рассказать
подробно всю историю. По словам Джонсона, Пиктон как раз тот человек,
который необходим мне и сможет помочь.
Мистер Пиктон, по-видимому, важная персона. Об этом свидетельствовали
солидные размеры дома, к двери которого была прибита медная дощечка с его
именем. Я уже собрался позвонить, когда какое-то безотчетное подозрение
закралось в мой мозг. Войдя в лавчонку, находящуюся через дорогу, я
спросил человека за прилавком, что он может сказать мне о мистере Пиктоне.
- О, мистер Пиктон лучший психиатр в Дербишире! - воскликнул он. - А
вон там - его сумасшедший дом.
Я, конечно, тут же покинул Кастльтон и возвратился к себе на ферму,
проклиная в душе лишенных воображения педантов, неспособных поверить в
существование чего-то такого, что прежде никогда не попадало в поле их
кротового зрения.
Теперь, немного успокоившись, я допускаю, пожалуй, что и сам отнесся к