"Артур Конан Дойл. Знатный клиент ("Архив Шерлока Холмса" #1)" - читать интересную книгу автора

богач, и это, естественно, превращает его в еще более опасного
противника.
- А сейчас он дома?
- Да.
- Не могли бы вы сообщить мне еще какие-нибудь сведения
об этом человеке вдобавок к уже сказанному?
- Вкусы у него дорогостоящие. Любитель лошадей. Одно
время участвовал в поло в Хэрлингеме, но был вынужден бросить
это дело, когда поднялась шумиха вокруг пражских событий.
Собирает книги и картины. Довольно артистичная натура. Кажется,
барон слывет признанным знатоком китайской керамики и написал о
ней книгу.
- Разносторонний ум, - заметил Холмс. - Этим отличаются
все незаурядные преступники. Мой старинный приятель Чарли Пейс
виртуозно играл на скрипке. Уэйнрайт был неплохим художником.
Могу привести множество других примеров... Итак, сэр Джеймс,
передайте вашему клиенту, что я намерен обратить внимание на
барона Грюнера. Это все, что я могу вам сказать. У меня есть
кое-какие источники информации, и я осмелюсь утверждать, что мы
сумеем внести ясность в это дело.
После ухода нашего гостя Холмс долго просидел в глубокой
задумчивости. Мне даже показалось, что он забыл о моем
присутствии. Но вот он наконец очнулся и словно спустился на
землю.
- Ну-с, Уотсон, ваши соображения? - спросил он.
- По-моему, вы должны повидаться с юной леди лично.
- Мой дорогой Уотсон, если ее не может поколебать вид
несчастного сломленного отца, то каким образом мне,
постороннему человеку, удастся переубедить ее? И все же в вашем
предложении кое-что есть. Если, конечно, другие меры ни к чему
не приведут. Однако мне кажется, что начинать нам следует с
другого бока. Думается, Шинвел Джонсон мог бы нам помочь.
Ранее у меня не было возможности упомянуть в этих
воспоминаниях о Шинвеле Джонсоне, поскольку я редко описывал те
дела, которыми мой друг занимался под конец своей карьеры. В
начале века Джонсон стал нашим ценным помощником. Вынужден с
прискорбием сообщить, что поначалу он прославился как опасный
преступник и отсидел два срока в Паркхэрсте. В конце концов он
раскаялся и близко сошелся с Холмсом, став его агентом в
обширном преступном мире Лондона. Сведения, которые он собирал,
зачастую оказывались жизненно важными. Будь Джонсон полицейским
шпиком, его бы вскоре раскрыли, но поскольку он занимался
делами, которые так и не доходили до суда, сообщники не знали
истинного смысла его действий. Слава человека, дважды
побывавшего на каторге, открывала перед ним двери всех ночных
клубов, ночлежек и игорных домов города, а наблюдательность и
сообразительность сделали его великолепным осведомителем. К
нему-то и намеревался теперь обратиться Шерлок Холмс.
Я не мог проследить все предпринятые Холмсом шаги,
поскольку был загружен срочной работой, но в тот же вечер мы,