"Игорь Семенович Кон. Любовь небесного цвета" - читать интересную книгу автора

скульпторы предпочитали небольшие, "мальчиковые" размеры, наделяя длинными и
толстыми членами только похотливых и уродливых сатиров. Мужчины изображаются
без волосяного покрова, даже на лобке, с нормальной мошонкой и сравнительно
коротким и тонким членом, головка которого, даже в состоянии эрекции,
стыдливо прикрыта длинной и торчащей, как у маленьких мальчиков, крайней
плотью.
Если разнополый секс, объектами которого были куртизанки или рабыни,
часто изображался порнографически, во всех подробностях, включая фелляцию и
анальную пенетрацию, то гомоэротические сцены, как правило, ограничиваются
ухаживанием. Опираясь на эти изображения, некоторые исследователи полагали,
что сексуальные контакты между эрастами и эроменами вообще ограничивались
взаимной мастурбацией и трением друг о друга. Это, конечно, наивно. Но
поскольку рецептивная позиция считалась для мужчины унизительной, ее не
показывали публично. Речь ведь шла о свободнорожденных мальчиках, которые
завтра станут полноправными гражданами.
Очень богата греческая гомоэротическая лирика. Хотя большинство
греческих поэтов одинаково усердно воспевали женщин и мальчиков, пол
любимого существа, вопреки наивному суждению Энгельса, был им далеко не
безразличен. Рассказывают, что когда Анакреонта спросили, почему он слагает
гимны не богам, а мальчикам, он ответил: "Потому что они - мои боги". В
стихах, обращенных к конкретным мальчикам, греческие поэты выражают самые
разнообразные оттенки любовных чувств - страсть и жажду обладания, чувство
зависимости от любимого, ревность, жалобы, поучения, ласковые наставления,
потребность в слиянии душ.
Душу свою на губах я почувствовал, друга целуя:
Бедная, верно, пришла, чтоб перелиться в него
(Платон. Агатону, пер. О. Румера)
Любовь к юношам, по Платону, эмоционально столь же насыщенна и
благородна, как любовь к женщинам, но значительно превосходит последнюю в
степени духовности. Это не просто телесная страсть и жажда обладания, но и
обмен высшими духовными ценностями. Хотя зрелый мужчина социально стоит выше
мальчика, любви которого он домогается, он не имеет над ним власти. В
отношениях с эроменом он - зависимая сторона, почти раб. Он может, как тень,
ходить за полюбившимся мальчиком, но не смеет даже объясниться ему в любви,
пока тот не достигнет надлежащего возраста. И даже после этого решение
принадлежит эромену. Персонажи платоновских диалогов свободно обсуждают
между собой плюсы и минусы однополой и разнополой любви, но стыдливо
краснеют и немеют при встрече с любимыми.
Чувства любящего и любимого, в описании Платона, так же асимметричны,
как и их роли. Эраста влечет к мальчику страсть, которой эромен до поры до
времени не знает: "Он любит, но не знает, что именно. Он не понимает своего
состояния и не умеет его выразить; наподобие заразившегося от другого
глазной болезнью, он не может найти ее причину - от него утаилось, что во
влюбленном, словно в зеркале, он видит самого себя; когда тот здесь, у
возлюбленного, как и у него самого, утишается боль, когда его нет,
возлюбленный тоскует по влюбленному так же, как тот по нему: у юноши это
всего лишь подобие отображение любви, называет же он это, да и считает, не
любовью, а дружбой. Как и у влюбленного, у него тоже возникает желание -
только более слабое - видеть, прикасаться, целовать, лежать вместе, и в
скором времени он, естественно, так и поступает. Когда они лежат вместе,