"Наталья Колесова. Я умерла" - читать интересную книгу автора

маленькая босиком бегать. Иди с Богом. Иди.
Я провожаю ее глазами. У бабки крыша съехала. Окончательно и
бесповоротно. Еще бы - восьмой десяток. Я, наверное, тронусь уже на
третьем... Машинально кидаю взгляд на свои ноги. Действительно. Босая...
Шевелю пальцами. Пыльные. Господи, куда я дела обувь? Или уже успела
разуться? Оглядываю площадку - пусто. Я встаю, мельком удивившись, что не
почувствовала холод ступеней. Отряхиваю подол. А что я тут сижу, собственно,
у меня же ключ? Они мне наверняка записку написали...
И задумываюсь. Сумки нет. Совсем ничего нет. Я сумки в камере хранения
оставила? Они были очень тяжелые... Но ключи... И обувь... Уж явно не сунула
в камеру хранения - при всем моем раннем склерозе! Я вновь серьезно
оглядываю площадку. Пытаюсь вспомнить, во что я была обута: не свалились же
они с меня по дороге, в конце концов!
И через мгновение понимаю, что совершенно не помню, как очутилась на
Театральной площади. Как переодевалась в купе при подъезде к городу, как
выходила из вагона, на чем ехала до своей остановки... Господи, неужели я
напилась? Нет, только чай, проводница разносила - еле теплый, сладкий... Да
и вообще, не напиваюсь я до потери сознания! Тетка напротив перечисляла свои
бесконечные болячки, я делала вид, что слушаю, а сама думала - да тебе с
такими хворями на погост уже давно пора. Потом...
Что было потом?
Я спускаюсь вниз, сажусь на раздолбанную скамейку у подъезда. И только
сейчас понимаю, как я замерзла. Несмотря на теплое послеполуденное солнце
меня прямо-таки колотит от холода. Больно смотреть на солнце, на небо, на
проходящих мимо ярких людей... Я закрываю глаза ладонью, откидываясь на
спинку. Может, я больна? Может, у меня температура, и поэтому я ничего не
помню? Но почему так холодно, холодно, холодно?
Я вздрагиваю, как от удара. Сердце медленно, судорожно трепыхается,
словно забыло, что надо биться. Почему-то очень трудно дышать...
- Вам плохо?
Я сощуриваюсь. Близкое лицо. Знакомое лицо...
- ...Слава?
Я это сказала или подумала?
- Женщина! Вам плохо? Может, "скорую" вызвать?
Я безмолвно смотрю на него. Он стал каким-то другим. Лицо усталое...
Слишком серьезное.
- Ну что? Вы в порядке? - спрашивает, повышая голос. Наверное, решил,
что я глуховата. Или у него кончалось терпение.
Я медленно киваю. Он поворачивается и уходит.
И он меня не узнал. Что это? Что это такое, господи? Неужели я так
выгляжу? Может быть, что-то с моим лицом? Может, я... грязная? Я с трудом
поднимаюсь, ковыляю до косо стоящей на газоне машины. Наклоняюсь и осторожно
смотрю на себя в зеркальце. Отразилась, слава те господи, я еще не призрак!
Нет, не грязная, хотя умыться с дороги бы не мешало... И вполне узнаваема.
Слегка бледновата. Побледнеешь тут... Я задумчиво огибаю дом. Узкий тупик,
мусорные баки и тут же, зачем-то, - скамейка. Не обращая внимания на вонь,
сажусь. Пытаюсь привести в порядок мысли. Или хотя бы чувства. Но все они
какие-то... замороженные. Взгляд приковывает куча высыпавшегося из бачка
мусора. Что произошло? Что случилось? С ними? Со мной? С миром?
Женщина, с которой я говорила по телефону - моя мама. Тетя Маша,