"Сидони-Габриель Колетт. Сидо" - читать интересную книгу автора

- Но я повидала и кое-что еще! - снова начинала мать.
- Кое-что еще?
Уж не встретилась ли она как-нибудь - восходя на вершину Бель-Эр или на
дороге в Тьюри - с самим Восточным ветром? Может быть, огромная фиолетовая
ступня и заледеневшая лужа огромного глаза высунулись из-за облака, чтобы
она потом мне его описала?
- Я была тяжела твоим братом Лео и поехала в крытой коляске выгуливать
нашу кобылу.
- Ту самую, что у нас сейчас?
- Конечно, ту самую. Ты еще маленькая, тебе только десять, вот ты и
думаешь, будто лошадь сменить так же просто, как рубаху. Наша кобылка тогда
была красавица, правда, совсем молоденькая, и я иногда давала вожжи Антуану.
Но и сама садилась в коляску, чтобы ей было спокойнее.
...Помню, я хотела спросить: "Кому спокойнее?" Но удержалась: мне
нравилась недосказанность, двусмысленность: почему бы матери одним своим
присутствием не успокоить коляску?..
- ...Понимаешь, когда она слышала мой голос, ей было как-то
спокойнее...
...Ну конечно, ей так было спокойнее - с откинутым верхом, облаченной в
голубую драповую обивку и в обществе двух роскошных светильников в форме
медных трилистников... Как может выглядеть умиротворенная коляска... Вот
здорово!
- Боже мой, до чего у тебя сейчас глупый вид, дочь моя!.. Ты меня
слушаешь?
- Да, мама...
- И вот мы сделали большого круголя по такой-то жаре. Я была толстущая,
и мне было тяжко. Мы поехали шагом, и я еще помню, что срезала ветку
цветущего дрока... Тут мы поднялись на кладбищенский холм - да нет же, это
не о привидениях! - и вот облако, настоящее южное облако, рыже-каштановое с
небольшой ртутной каемкой, смотрю, быстро поднимается в небо, потом грянул
хороший удар грома, и как польет сверху, точно из дырявого ведра! Антуан
слез и хотел поднять верх, чтобы я не промокла. Я ему говорю: "Нет, лучше
сейчас подержите кобылу за голову: если пойдет град, она уж точно понесет,
пока вы будете верх поднимать". Он взял кобылу, та слегка пританцовывала на
месте, а я ей и говорю, понимаешь, таким тоном, словно нет никакого дождя и
грома и вообще погода расчудесная, говорю ей, чтобы она шла шагом. И на свой
разнесчастный шелковый зонтик я получила целый бак воды... Вот облако
улетело, я сижу в этой своей сидячей купальне, Антуан тоже мокрый хоть
выжми, и откидной верх до краев полон воды, совсем теплой, градусов
восемнадцать или двадцать. И Антуан. конечно, захотел опорожнить верх, но
что мы там увидели? Лягушат, малюсеньких, барахтающихся, штук тридцать, не
меньше - их принес по воздуху каприз Южного ветра, если можно называть
капризом жаркий южный смерч из тех, что привыкли тут винтами вихриться и
разносить в сто далеких деревень сразу клубы песка, семян, букашек... Я это
видела своими глазами, да!
И она взмахивала железным гребнем, которым расчесывала шерсть гаванской
болонки и ангорских кошек. Никакие метеорологические сложности и причуды
погоды не могли бы ее удивить - она ведь была с ними запросто.
Легко догадаться, что имя Сидо связывалось у меня со словом "sud",
"юг", и целый поток Южного ветра поднимался перед моим взором: я видела даже